Леонид Андреев

В высокой мрачной комнате, где скончались сын и жена Человека, царит атмосфера разрушения и смерти. Стены наклонились и угрожают обрушением; в углах расползлась паутина – правильные светлые круги, безнадежно вложенные один в другой; мертвая паутина свисает грязно-серыми прядями с нависшего потолка. Под давлением мрака, черной безграничностью, окутывающей дом Человека, два высоких окна слегка покривились и втянулись внутрь; если они не выдержат и рухнут, тьма зальет комнату и погасит слабый, умирающий свет, который освещает ее…

«Когда придет тот момент, и я уйду из жизни – позовите пожилых женщин, которые ожидают; и пусть они обмоют мое безжизненное тело, пока оно не остынет; и, обмыв, пусть нарядят его в мои лучшие одежды и уложат в гроб; и гроб сделайте большим и черным, просторным и герметичным: там, где грудь – широкий, и узкий там, где ноги. Пусть тело свободно ляжет в большом черном гробу…»

Многие вполне обоснованно считают, что трагический Рок предназначен лишь для царей и героев, в то время как обычные простые люди остаются вне его поля зрения и не принимаются в расчет. Тем не менее, Егор Егорович Чемоданов не был ни царем, ни героем, но, несмотря на это, Рок не проявлял такого упорства и ярости над его жизнью, как над жизнью самого Эдипа. Можно предположить, что на протяжении этих тридцати лет, пока жил Чемоданов, Рок оставил все свои другие дела — так много времени, забот и постоянного внимания он уделял своему необычному избраннику…

Село Сабурово расположено на высоком нагорном берегу Десны, возвышаясь над безбрежной гладью лугов, лишь на дальнем горизонте обрамленных узкой полосой синего леса. Примерно 12 лет назад в Сабурово приехал мужик по имени Пармен Еремеев Костылин. Никто в селе не знал, откуда он пришел, и никого это не интересовало. Пармен не принадлежал к тем людям, с которыми можно было бы приятно поговорить о жизни, сидя у залитой сивухой и засиженной мухами стойки в кабаке или валяясь на сене. Причиной этого была, с одной стороны, его неприятная внешность, а с другой — замкнутость и необщительность. Он был рослым и крепким мужчиной, и, глядя на него сзади, у каждого возникало симпатичное ощущение к его мускулистой фигуре с немного неуверенными движениями и нерешительной походкой. Однако при взгляде на его лицо возникало совершенно иное чувство…

Я испытываю страх перед городом, мне нравится безлюдное море и лес. Моя душа мягкая и податливая; она всегда принимает форму того места, где находится, отражая то, что слышит и видит. Иногда она разрастается, становится просторной и светлой, как вечернее небо над пустынным морем, а иногда сжимается в комок, превращается в кубик, вытягивается, как серый коридор между мрачными каменными стенами. Дверей много, но выхода нет – так ощущает моя душа, когда оказывается в городе, где в каменных клетках, сложенных одна на другую, живут городские жители…

Кузнец Василий Васильевич Меркулов был человеком строгим, и когда по праздникам он напивался, то не пел песен, не смеялся и не играл на гармонии, как это делали другие. Он сидел в углу трактира и молча угрожал черным обожженным пальцем. Угрожал он как трактирщику за стойкой, так и посетителям, а также слуге, который подавал водку и жареную рыбу; приходя домой, он продолжал угрожать пустой хате, так как уже давно жил один…

«Наиболее простой и надежный способ поймать воробья – это посыпать ему хвост солью. По мнению многих ученых, изучавших этот вопрос во всех его аспектах, соль, будучи обычной, в сочетании с воробьиным хвостом обретает совершенно уникальные, даже несколько таинственные свойства. Воробей категорически не переносит, когда на его хвост попадает хоть крупица соли – это факт…»

«Эти дни поистине необычны – полны страсти. Христовы дни. Теперь мне ничего не страшно: я прохожу по темным сеням – и это не страшно, ведь повсюду Христос». Мальчик искренне ощущает Божье присутствие в своей жизни, отпустил свои страхи и радуется светлому дню. Любимые русские классики: Гоголь, Лесков, Бунин, Чехов, Андреев, Куприн, Шмелев воспевают Великий пост и Христово воскресение в рассказах этого сборника. Это необходимо, чтобы человек не забывал о Боге и ощущал Его присутствие в повседневной жизни, поступая по-христиански всегда и во всем.

Сложные и вечные вопросы о смысле жизни, соотношении добра и зла, истинном и ложном, сознательном и бессознательном в человеке, а также проблемы бытия и морали были освещены Л. Андреевым с остротой и неоднозначностью.

Приближается загадочный и долгожданный праздник Рождества. Согласно многим верованиям, в эту ночь исчезает грань между миром живых и мертвых. Именно поэтому в этот период легко встретить как своего ангела, так и наткнуться на нечистого беса. Традиции весёлых колядок и святочных рассказов поддерживали многие русские писатели, среди которых Достоевский, Чехов, Куприн и Лесков. Не отставали от них и замечательные писательницы Надежда Лухманова и Лидия Чарская. Смешные и поучительные, грустные и трогательные – их рождественские истории не оставят вас равнодушными.

Рождественские рассказы русских и зарубежных классиков, пронизанные духом праздника и подлинными чудесами, призывают к справедливости и милосердию, позволяя вновь окунуться в светлые моменты детства, когда каждый из нас ожидает волшебства. Книга украшена иллюстрациями Полины Летягиной.

Ученик восьмого класса Шарыгин ударил своего товарища Аврамова по лицу и ощущал себя правым, что делало его радостным и гордым. Аврамов, получивший удар, был в отчаянии, которое слегка смягчалось осознанием, что, как и многие другие в жизни, он пострадал за правду. Вот как всё произошло. С начала учебного года на классной стене висело расписание уроков в черной рамке. Его никто не замечал, пока однажды надзиратель по имени Селедка не подошел к стене и не обратил внимание класса на то, что лист с расписанием исчез, и рамка оказалась пустой…

В антракте. – Ах, как я счастлива, что встретила вас! – Сударыня!.. – Глядя на вас, я думаю: вот он, истинный писатель. И даже становится немного страшно. – Почему же, сударыня? – А вдруг он напишет что-то? Нет, нет, я шучу. Но как же я вам завидую: быть писателем – это истинное счастье…

Рождественские истории русских и зарубежных классиков, пронизанные атмосферой праздника и истинными чудесами, призывают к справедливости и милосердию, возвращая нас к светлым моментам детства, когда все мы ожидаем волшебства. Книга иллюстрирована рисунками Полины Летягиной.

Леонид Андреев (1871 – 1919) – известный русский писатель начала ХХ века, в своих произведениях затрагивает сложные и вечные вопросы о смысле жизни, взаимодействии добра и зла, истине и заблуждении, сознательном и бессознательном в человеке. Проблемы бытия и морали писатель освещал остро и неоднозначно. Произведения Л. Андреева сразу становились предметом обсуждения, литературными и общественными событиями не только в русской, но и в мировой литературе. Баргамот и Гараська Ангелочек Петька на даче Кусака Жизнь Василия Фивейского Иуда Искариот

Когда Елеазар покинул могилу, где он провел три дня и три ночи под таинственным влиянием смерти, и вернулся живым в свой дом, долго никто не замечал тех зловещих особенностей, которые со временем сделали его имя ужасным. Радостные воссоединением с жизнью, друзья и близкие неустанно ласкали его, заботясь о еде и питье, а также о новой одежде, чтобы утолить свое жадное внимание. Они нарядили его пышно в яркие цвета надежды и смеха, и когда он, как жених в свадебном наряде, снова сидел за столом среди них, ел и пил, они плакали от умиления и призывали соседей, чтобы те увидели чудесно воскресшего...

Когда стемнело и в комнатах зажгли огонь, он вытащил из-под кровати толстые непромокаемые сапоги и начал их надевать. Кожа от воды съежилась и затвердела, и сапог с трудом налезал на ногу. С гримасой злости и отвращения Павел притопнул ногой. Затем, словно ослабев от прикладываемых усилий или вспомнив о чем-то важном, что нельзя забывать ни на минуту, он бессильно положил руки на постель, сгорбился, так что голова скрылась в плечах, как у больного или старика, и задумался…

По коридору суда медленно проходил высокий, худощавый блондин в фраке. Его звали Андреем Павловичем Колосовым, и он уже третий год работал в качестве помощника присяжного поверенного. Перед каждым значимым делом Андрей Павлович испытывал сильное волнение, но в этот раз его тревога достигла предела. Причин для этого было много, и главной из них стали нервы, которые в последний год практически отказывались его слушаться. Водяные души, которые он принимал, мало помогали. Нужно было бросить курить, но он не мог на это решиться, так как привычка была слишком сильной. И вот теперь ему снова захотелось закурить, хотя во рту у него уже ощущался тот неприятный привкус, знакомый всем заядлым курильщикам…

Оба влюбленных были старше пятидесяти: Марта Иконен – пятьдесят один год, а Герман Метанен – пятьдесят шесть. Когда у них началась эта странная, смешная и печальная любовь, никто в Мецикюлях этого не знал и не старался узнать: люди там молчаливы, и их скрытность естественна, как молчание зеленых мхов, безмолвие снега и глубокая тишина низких небес. Оба стали вдовами: и Марта, и Герман – но в своих браках они жили хорошо, как и полагается молчаливым людям, которые не кричат и не жалуются…

Рождественские истории русских и зарубежных классиков, погружённые в атмосферу праздника и настоящих чудес, призывают к справедливости и милосердию, возвращая нас к светлым моментам детства, когда мы все ожидали волшебства. Книга украшена иллюстрациями Полины Летягиной.