–Смотри.– Я протянула ей свою руку и услышала ее ах.
–Татуировка?– Я только кивала головой, не в силах произнести ни слова.– Откуда она?
–Я-то откуда знаю, Люси.– Это было свыше моего разума. Я была так же шокирована, как и моя, полностью проснувшаяся, подруга.– От укуса на теле не должны появляться татуировки. Только шрамы.– Я почесала ровную кожу, с синими разводами под ней.– Да еще и этот зуд. Он меня с ума сведет.
–Не дери. Может, кто-то из ребят прикольнулся, когда мы спали?– Она внимательно рассматривала рисунок.
–Думаешь, я не почувствовала бы уколы иглой?– Моя бровь удивленно приподнялась.
–Может она временная и быстро смоется.– Люси намочила пальчик об своя язык и с упорством потерла мою кожу.
–Ай. Аккуратно. Она мне еще пригодится.– Пригладила я свою руку.
–Да. Настоящая.– Констатировала подруга.– Но рисунок. Он тебе ничего не напоминает? Я его где-то уже видела, только не помню где.
Это была для меня загадка на целый день. Я всматривалась в разводы на запястье, каждые десять минут, если не чаще. Я тоже видела этот узор. Но где?
Не знаю зачем, но я положила блокнот мамы в свою наплечную сумку, поправила маленький кулон на груди, оставив короткий поцелуй на синих гранях и вышла из комнаты, тихо закрыв дверь.
Ночная тишина скрадывала мои легкие шаги, заглушая мягкой травой. Сегодня полнолуние. Небесная жительница еще никогда не была так величественна, полна и красочно ярка. Свет вел меня к музею, прокладывая дорожку широким лучом. Сегодня именно та ночь, которая наступает раз в сто пятьдесят лет. Я не верю в сказки, поэтому и вышла именно сегодня. Доказать, что магия это все выдумка, колдуньи это чьи-то больные фантазии, а огромный волк это… А вот тут я растерялась. Я видела его своими глазами. А татуировка на месте укуса? Мамин кулон, светящийся, когда мне плохо или я в опасности. Мои горящие руки, когда я выхожу из себя. Как объяснить все это? Сегодня я не собиралась никуда идти, но луна тихим голосом звала меня, постанывая звериным скулежом. Я собралась быстро. Просто гляну в зеркало. Открою книгу. В мамином блокноте я нашла похожие иероглифы, хочу сравнить. И да, я вспомнила, где могла видеть такой же рисунок, который красовался теперь на моем запястье.
Я пробралась в музей с черного входа, когда охранник вышел на перекур. Шла по скользкому полу быстро и аккуратно, стараясь быть незамеченной. Я, даже фонарик не взяла с собой, что бы не привлекать внимания на камерах слежения. Словно кошка, я двигалась из зала в зал. Мои глаза все видели, а уши слышали каждый шорох.
Тихо приоткрыв в тайную комнату, я просочилась внутрь, прикрыв за собой дверь. Темно до ужаса, но я держала себя под контролем. Окно. Оно было забито досками, но на мое удивление выходило на задний двор музея. Насколько я помню, сам музей был пристроен к дому колдуньи. Аккуратно, что бы не шуметь я попыталась оттянуть доски, пустить уличный свет. На мое удивление, гвозди зашевелились в прогнившей материи и поддались моему напору. Мне понадобилось двадцать минут, что бы лунный свет проник в темное помещение.
За много веков, здесь словно все ожило. Луч медленно передвигался по деревянным половицам, согревая холодное дерево. Поднялся вверх. Пробежал по книге и остановился у зеркала, приглашая меня подойти ближе. Я долго не раздумывала. Сюда пришла именно за этим. Я пришла найти ответ на свой вопрос. Рукав поднялся вверх, открывая левое запястье. Пальцы правой руки прикоснулись к раме. В выемки иероглифов, медленно впитывая вырезанный узор мягкой кожей. Глаза водили по линиям на руке. Вот где я видела его. Узор из зеркала был отпечатан на мне, словно я его частичка. Кулон на груди стал теплеть и загораться неоновыми бликами, отражаясь в зеркале, соединяясь с красными лучами луны. Странное тепло, не такое, какое я ощущала до этого, пробежало под моей кожей, собираясь мелкими мурашками в затылке, заставляя меня онеметь и вслушиваться в легкий шепот, исходящий из ниоткуда и ото всюду. Огромный фолиант на столике засветился металлической огранкой и открылся медленно перелистав страницы. Остановился. Буквы подскакивали на листе, отпечатываясь в моих мыслях. Я их читала глазами, боясь шевелить губами. Луч выстроился в длинную бесконечную дорогу в отражении зеркала, я увидела себя, стоящей на этой тропе. Тихие шаги приближались за моей спиной. Горячее дыхание согревало спину. Может, стоит испугаться? Но я не могу. Не могу ни пошевелиться, ни вдохнуть. Мое сердце трепещет, словно птица в силках.
Что произошло потом я смутно помню. Кулон на моей груди разгорелся ярче, зеркало светилось ярким огнем в раме, книга шептала какие- то странные слова, на неизвестном мне диалекте. Тропа в зеркале раскраснелась, превращаясь в вихрь. Удар в спину. Скорее подталкивание. Мягкое, безболезненное, но отбирающее у меня мой внутренний мир и мои переживания. Оставляя вопросы по ту сторону зеркала, от отдаляющейся меня. Вихрь захватывал мое тело в крепкие объятия, не отпуская, но я и не сопротивлялась. Последнее, что я запомнила, падая в кроличью нору, стальные глаза.
Глава 8.
Голова кололась на мелкие осколки, под пронзающими искрами боли в моей черепушке. Я чувствовала, что лежу на холодной земле, спиной ощущаю твердь, но пошевелиться не могу. Что, черт подери, произошло? М-м-м. Стон сорвался с моих губ, когда я попыталась перевернуться со спины на бок. Что за адская боль? Единственное радует, руки и ноги мне не отказали. Шевелятся. Вот только пока не слушают четких приказов мозга. Всю ломит, будто меня избили битами. Медленно открываю глаза и улавливаю яркий свет, бьющий прямо мне в лицо. Где я? Высокие деревья над головой, кронами уходят в высокую даль дневного неба. Я в парке у кампуса? Взгляд истерично ищет знакомые мелочи уютного леса, в котором я любила гулять. Черт! Не могу уловить знакомые нотки. Что это за деревья? Бирюзовые широкие листья, свисали сосульками с тонких веток. Что-то не припоминаю, что бы встречала такие диковинки в нашем парке. По ходу я сильно ударилась головой, когда падала. Кстати, а куда я падала? Мелькнувшее воспоминание вернуло меня в мой необычный сон. Я упала в зеркало… меня толкнули в него…волчьи глаза. Страх неизвестности прибавил мне силы. Я выйду из этого чертового парка и обязательно обращусь к психиатру. Нет! Лягу в стационар. Мне срочно нужна помощь.
Ноги кое-как все же держали меня, хотя голова еще кружилась. Чувство одиночества, заброшенности, оно заставляло меня внимательно осматриваться в поисках хоть кого-то, кто мог бы меня вывести из этого чужого для меня леса. Листья тихо шелестели надо мной, успокаивая разбушевавшиеся нервы. Я оглянулась вокруг. Лес. Густой и страшный. Я в нем одна. Как-то стало не по себе. Надо идти. Но куда? За мной огромный камень, передо мной деревья и кусты. Куда дальше? Я поправила сумку через плечо, проверив содержимое. Блокнот и фотография со мной. Я не одна. Мама рядом. Она не оставит меня, будет помогать, я уверена в этом. Мамочка, ты же выведешь меня из этого леса? Листья все также тихо шелестели. Я прикоснулась к груди, в желании соединиться с энергетикой камня, послать мысленное послание в космос, туда, где обитает моя мама. О, нет! Его нет на мне! Я потеряла дорогую моему сердцу вещь. Кулон пропал.
-Я не понимаю, что происходит?– Тяжелые шаги эхом разносились в серых каменных стенах. Руки крепко сомкнуты за спиной, стараясь держать разгорающийся порыв бешенства под контролем.– Я переправил девчонку в наш мир. От твоих людей, Лобо, требовалось только встретить ее по эту сторону.– Огромное тело резко обернулось к главному командующему войсками мошерского двора, взвившись в воздухе краями черного плаща. Взгляд синих глаз готов был выжечь сквозную дыру в склоненном перед ним крепком теле мужчины.
–Мошер, наши люди потеряли ее из вида, когда она попала во временную воронку. На нашей стороне девушка не появилась.– Тихий голос не был боязливым, а лишь высказывал уважение к своему правителю. Широкие шаги в два счета оказались рядом, заставляя военачальника подняться в полный рост и посмотреть в омут жгучего взгляда.– Мы не смогли найти ее след в нашем мире.