— Я, баб Фрось! С друзьями я, погутарить с тобой хотят.

— Со мной? Ну, заходите тогда в хату, на улице ветрено сегодня.

В хате было прибрано. Всё чистенько, ни пыли, ни грязи, всё расставлено по своим полочкам, старенький цветной телевизор накрыт кружевной салфеткой, на столе маленький букетик полевых цветов. В красном углу стоят старые, потертые от времени иконы, горит тоненькая восковая свеча.

— Баб Фрось, мы тут тебе гостинцев привезли, скажи, куда сложить-то.

— Ого, куда же мне столько-то?

Старушка развела руками, увидев, как Серёга с Палычем расставляют на кухонном столе консервы, свежие овощи, фрукты и разнообразную крупу.

— Ладно уж, поделюсь потом с этими алкашами, — сказала она.

Дышала баба Фрося тяжело, с хорошо слышимым присвистом в груди. Красноватый цвет лица, синева вокруг губ и под глазами выдавала нешуточные проблемы с сердцем, да и пробитая насквозь во многих местах аура подтверждала это.

Старушка подошла ко мне, взяла меня за руку и, задрав голову, попыталась заглянуть мне в глаза.

— Ого, ну и здоровенный же ты, паря! Да и… непростой ты… Шарика ты шуганул?

— Не знаю, — удивленно проговорил я. — Не видел я никакого Шарика.

Старушка покладисто кивнула. Затем вяло махнула рукой и указала на другую комнату.

— Пойдем, там погутарим. Пока они тут управятся, мы с тобой и потолкуем.

Мы зашли в небольшую комнатушку, в которой от моих габаритов стало как-то уж очень тесно. Баба Фрося уселась на крепкий стул с подлокотниками, а мне предложила сесть на прочную с виду табуретку.

— Ну, слушаю тебя, гость мой необычный.

Она подняла глаза и посмотрела на меня удивительно ясным и чистым взглядом.

— Чем же я необычный-то? — немного стушевался я. — Гость как гость.

Баба Фрося внимательно посмотрела мне в глаза, затем, легко согласившись, кивнула.

— Ну, пусть будет так! Так зачем тебе бабка старая понадобилась-то?

— Хочу присмотреться к этому месту. Может, дом куплю. Никто не продает?