Виктор не заставил себя упрашивать. Спрыгнул. Как Д"Артаньян на лошадь. Яйцами вперёд.
Красная хонда-зверюга, взрычав, рванулась. С места в карьер.
До выезда из двора был сущий пустяк — метров пятьдесят. И антидоты заметили запоздало. Но пули вдогон всё же полетели. Одна даже, когда они уже проносились под аркой, пролетев по какой-то невероятной траектории, распорола по касательной его куртку и, отрикошетив от броника, отвалила. Виктор, охнул, — ещё бы — по почке! — но в седле удержался. И огрызнулся тремя выстрелами.
А там уже и на шоссе выскочили.
Он ещё какое-то время напряжённо оглядывался, высматривая в потоке машин тошнотворного цвета фургон. Но потом успокоился. А когда успокоился стал, рассматривая свой пистолет, зачем-то удивляться: «Вот чёрт, сколько же в нём патронов?!» Но потом сообразил, что именно такие вот волшебные пистолеты с бесконечным количеством пуль, вылетающих из их раскалённых стволов, и могут сделать любой, даже самый малобюджетный, фильм культовым. К Джону Ву не ходи.
Вспомнив Джона, а точнее его последнюю рождественскую открытку, Виктор улыбнулся и окончательно остыл.
Пришло время холодного анализа.
Не в пустом «Уснуть иль не уснуть?», не в грамотном «Проснуться или нет?», а «Кто сдал?» — вот в чём состоял основной вопрос сегодняшней повестки дня. Хотя, может быть, никто и не сдавал. Может быть, просто телефон у него на прослушке. Скорее всего так оно и есть. Пора было бы гэпэшникам уже давно подсуетиться.
Зря, всё таки, Жан напрямую звонил. Здесь, видимо, в этом эпизоде, палево. Чёрт!
Почему, когда даже самый расчётливой из осторожных и самый осторожный из расчётливых европейцев попадает в матушку Россию, он тут же подсаживается на русское «авось»? Почему у них здесь бошки-то сносит? Сё загадка. Надо бы об этом как-нибудь эссе забабахать. Для немцев. В «Die Zeit». Потом. Когда-нибудь…
Но стоп. А куда мы, собственно, несёмся-то?
3
Оказалось что они, съехав с какого-то длиннющего виадука, выбирались уже на конвейер кольцевой.
Виктор, не без некоторого смущения, осторожно похлопал девушку по спине и, когда та обернулась, показал на обочину. Но она в ответ отрицательно покачала головой, выкинула правую руку вперёд — туда! — и, как ему показалось, улыбнулась. Хотя за тонированным забралом шлема этого, конечно, разглядеть было невозможно. Но просто ему, видимо, очень захотелось в тот момент, чтобы это было именно так. Чтоб она ему ободряюще улыбнулась. Ну захотелось.
Ладно. Хорошо. Похоже, что хрустящая кожей амазонка сама прекрасно знает конечный пункт маршрута.
Ну, и что же тогда, брат, дальше?
Да ничего.
И Виктор сделал то, что привык в подобных случаях делать, — лёг на волны бытия, отдавшись ветру перемен.
Куда вынесет, туда и вынесет.
Лишь бы от антидотов оторваться. А там видно будет.