Когда Эран вернулась домой, пора было идти в церковь, о чем возвещали колокола на большой католической и более скромных размеров протестантской церквях. Из этих двух зданий Эран больше нравилось последнее, из серого камня. Строгое и аккуратное, оно было хоть и поменьше, но доминировало над первым. Церковь была полна народу, все были разодеты в лучшие наряды и обменивались приветствиями, галдя как воробьи. Вышел отец Кэрролл, и началась месса. Эран особенно любила рождественскую мессу: горели огромные белые свечи, играл орган, наполняя всех вокруг ощущением общности и бесконечности продолжающейся жизни. Она начала петь с хором, красиво и четко, и так продолжалось в течение часа, пока не дошли до ее любимой «Тихой ночи». В школе она пела в церковном хоре и обычно стояла на кафедре, теперь она была тут вместе с семьей, но все равно пела. Эран была и рада и печальна, потому что, возможно, это последнее Рождество, которое они встречали вместе.

Валь и Шер уже ушли из семьи, и Эран знала, что Конор тихо всплакнул прошлой ночью по этому поводу. Она просунула свою руку в жесткую ладонь отца и пожала ее, на что он крепко сжал ее руку в ответ. Конор выглядел так неуклюже в своем праздничном костюме, который изредка надевал по особым случаям и снимал сразу же после праздника.

Месса отвечала состоянию души Эран, она чувствовала, что находится в церкви даже не из-за содержания мессы, скорее музыка была ее религией. Бог был не в церкви, а словно возносился в небо с поющими голосами.

Дома Эран взяла маленький подарок, приготовленный для Аймир и Дэна, и сказала матери, что скоро придет.

— Ты что, не собираешься помочь мне со всей этой готовкой? — заворчала Молли.

— Я все приготовила вчера вечером, мама. Надо только поставить в духовку. Акил тебе поможет, а я приду через полчаса, — ответила Эран.

Не дожидаясь слов Молли. Эран побежала к гавани, к дому Рафтеров, где в окне нарядно блестела елка. Дэн приветливо открыл дверь, и Эран неуверенно остановилась, услышав множество незнакомых голосов. В гостиной устроили небольшую вечеринку. Эран узнала нескольких своих предыдущих учителей, включая мистера Лейвери, учителя музыки. Там были также трое незнакомцев и высокая элегантная женщина — мать Аймир. Ханнак Лоури. Все улыбнулись ей, но Эран почувствовала себя непрошеной гостьей.

— Счастливого Рождества, Эран!

Аймир подошла обнять ее, словно ставя девушку в центр событий. Лицо Аймир было приветливо и немного разгорячено. Эран нервно пожимала всем присутствующим руки, отметив про себя изысканность женских туалетов, заметив огромную янтарную брошь у Ханнак и удивившись, что мужчины не оттягивают пальцами внутреннюю часть своих воротничков, как это часто делал Конор. Звучали какие-то рождественские песнопения. Дэн тоже выглядел очень изысканно и элегантно в костюме-тройке.

— Выпьешь с нами немного шерри, Эран? Сухой или со сливками? — спросил Дэн.

— Ну, Дэн, — сказала Аймир осуждающе, — нельзя задавать сразу столько вопросов. Налил бы просто сухого.

Шерри был холодным и обжигающим, и Эран старалась не поперхнуться, чувствуя на себе пристальный взгляд Ханнак. Хорошо, что ей нельзя задерживаться надолго.

— Я хотела вам подарить вот это, дорогие Аймир и Дэн, — сказала девушка.

Она достала маленький неуклюжий сверток, и, к ее ужасу. Аймир стала открывать его здесь же, на глазах у всех.

— Посмотрите, не правда ли, это мило? — воскликнула Аймир.

Это была маленькая каменная урна, на которую облокачивался сатир, озорно заглядывая в углубление для цветов.

— Это для твоего сада. Я не знала, какие именно цветы тебе нравятся, поэтому купила несколько пакетиков семян, чтобы ты сама могла выбрать. Продавец сказал, что в таком горшочке будут хорошо смотреться азалия или маргаритки, — сказала Эран.

Эран обрадовало, что Аймир и Дэну ее подарок, похоже, понравился. Они показывали урну гостям, обсуждая, какие цветы в ней будут лучше смотреться.

— Замечательный подарок. Эран. И у меня как раз есть для него место. Это подставка, которую Дэн купил на аукционе прошлым летом. Видишь, вон там в уголке сада? Там высоко, и Сэмми ее не собьет. Большое тебе спасибо! — сказала Аймир.

Улыбка Эран была смущенной, а Аймир улыбнулась широко, поворачиваясь к Дэну.