— Да, она не изменила своей привязанности до сих пор, уж если на кого и оборачивались, так на эту парочку — оба сплошь в белом! Я, конечно, не разглядела деталей, но что-то простое, свободное, разлетающееся, удобное. Одним словом — шик! В отличие от Агнес, порхавшей на хрустальных каблучках цвета изумруда, эта дама выбрала эффектность иного рода, одобрила Франсуаз Ди. Она тоже предпочитала белый, в вязании пользовалась лишь белыми нитками, делая небольшую уступку серым и бежевым тонам.

— Конечно же, в доме Фэйтов — от сантехники до колец для столовых салфеток выглядело чрезвычайно стильно. Явившиеся на новоселье гости пришли в восторг. Фотограф фирмы снимал супругов во всех интерьерах, в бассейне, в саду. Многие из этих фото потом появились в журналах.

Да и сами молодожены так и просились на рекламные снимки. Можно было считать, что брак получился чрезвычайно удачным. Детей заводить они не торопились — карьера у Франсуаз складывалась отлично — в тридцать она стала ведущим дизайнером крупной секции, имя Жака специалисты употребляли с эпитетом «один из лучших»…

Это случилось лет через пять. Ну то, о чем ты говорила, Ди, супруги стали привыкать друг к другу. Что-то ещё периодически вытряхивало, подогреваемое маленькой размолвкой, что-то прорывалось из воспоминаний. Но уж слишком много соблазнов вертелось вокруг преуспевающего врага.

Когда в кресло Жака ложилась молоденькая пациентка, скромно одернув едва скрывающую трусики мини-юбку, он небрежно накрывал её синей салфеткой до самых туфелек. Отвлекаться с бормашиной в руке опасно.

Но разве так долго протянешь? Ему назначали свидания — явные и под видом медицинской необходимости. В конце концов Жак позволил себе маленькую слабость — посидел после работы в кафе с хорошенькой восемнадцатилетней куколкой, потом как-то прокатил мучающуюся от зубной боли крошку на речном трамвайчике. Естественно, дело дошло до интимного свидания. Господи, как же давно не позволял он себе этих великолепных сумасбродств в номере маленькой гостиницы, выходящей окнами на линию электропоездов! Жак словно сбросил десяток лет, ощутив себя новым, бесшабашным, горячим. И при этом виртуозно сексуальным. С Франсуаз ему уже нечего было изобретать — она знала мужа во всех проявлениях, с ровным восхищением относилась ко всему, что бы он не сделал. Стоит ли особо стараться, если нет необходимости удивлять? Задумывалась ли ты, дорогая, сколь сильно в каждом из нас эта потребность? Удивить, то есть, в сущности, завладеть вниманием, самоутвердиться… Увы, для показательных выступлений больше всего подходит новая аудитория. Жак воспрял, обзаведясь молоденькой восторженной дурочкой «на стороне». Он мучался, обманывая Франсуаз, чувствуя как ворованная радость существования переполняет его. Франсуаз не относилась к типу склочных женщин она предпочитала обходить острые углы. — Эн откатила кресло вслед за переместившейся тенью. — Надеюсь, к обеду мы успеем разобраться с этой историей… Кстати, Ди, ты совсем не читаешь журналы. А там иногда попадаются забавные вещи. Знаешь, каковы данные опроса женщин относительно мужчин? Как ты думаешь, что больше всего ценит современная женщина в супруге?

— Секс, деньги. Вечные ценности брачного союза.

— Верно. Но???? женщина теперь зарабатывает сама, предпочитая сохранять относительную независимость. Секс может найти и помимо брака, не обременяя себя семейными заботами и обязательствами. Уж если женщина заключает брачный союз, то надеется найти в своем партнере по совместному проживанию прежде всего… — Эн сделала интригующую паузу: — Хороший характер и умение избегать ссор! Каждая хочет иметь в своем доме тишь и благодать.

— Я бы теперь во всяком случае рассудила именно так. Но раньше почему-то думала, что выдержка, лояльность в семье — следствие любви.

— Увы. Это совершенно отдельные свойства характера. Влюбленность вызывает вспышку доброты, нежности даже у прирожденного склочника. Но если она начинает увядать — дурные качества выступают в чудовищном, гипертрофированном виде. Умение тактично себя вести с человеком, который живет рядом — врожденное и благопристойное. Это качество необходимо воспитывать в себе, развивать, как чистоплотность или, допустим, музыкальный слух.

— Ох, это в молодости кажется, что все зависит от случая, как в лотерее, — повезет или нет. Неудачники тем и успокаивают себя — «не повезло». Но мы-то, старые вороны, знаем, что над каждым подарком судьбы надо хорошо попотеть. А самое сложное — искусство любви… Сколько раз мы мусолили эту тему с Родди. Он все цитировал философов, ссылавшихся на благоволения светил, фортуны… Конечно, я точно знаю умение любить — дар. Такой же как дар хорошей внешности, художественного вкуса, грациозной походки. Природное изящество и надежность в эстетическом наслаждении от всего, что получаешь и что создаешь сам. Но дар — редкость. Его можно развить или загубить. Средние способности удел каждого нормального человека. Влюбленность превращает его в гения. А уж сохранить эту гениальность хотя бы в отдельных проблемах задача каждого мыслящего человека.

— Прекрасная речь, Ди. Но ведь у тебя вроде, не очень получилось?

— Очевидно, я бездарность в этом деле. Вот Галла Дали ухитрилась сохранить фанатичную привязанность мужа и завоевывать сердца юных кавалеров до весьма преклонного возраста. Да и ты здорово держала Хантера. Вероятно, вышивала ему кисеты, готовила сюрпризы ко дню рождения?

— Естественно. Но главное, я не боялась говорить то, что не должно пропадать в тайниках души… Мы часто недооцениваем слово — самое простое и самое действенное средство. Пустячок вроде, а сила фантастическая. Можно и Карфаген шить и построить воздушный замок.

— Для того, чтобы произнести нужное слово, требуется хорошая голова, Эн. Многие дамы страдают «словесным поносом». Они говорят так много и так сладко, что тянет блевать. Боюсь, мужчины склонны считать это качество общим недостатком слабого пола. И так боятся слов!

— Надеюсь, ты имеешь в виду не меня. И уж точно не Франсуаз. Она скорее немногословна. Но умеет выглядеть женщиной глубоко чувствующей, способной породить неординарные ощущения. Мужчины ведь тоже сразу умеют отличать драгоценности от бижутерии. С Франсуаз каждому было ясно — это вариант не проходящий, на всю жизнь не в смысле жены даже, а в смысле жизненного достижения… Ну, к примеру, ты лазал на Эльбрус. или съел два пуда окорока за 10 минут, попав в книгу Гинесса. Можно тешить себя этим до последней минуты. Ну куда сильнее действует на самосознание мужчин мысль: у меня была такая женщина! Франсуаз могла бы завести массу любовников. Но она предпочитала иметь эту возможность в потенциале. Любимый, престижный муж, нарядный дом, работа, в которой Франсуаз чувствовала себя профессионалом делали её вполне счастливой женщиной. И вот… И вот ей стукнуло тридцать шесть.

— Да, чудесный возраст!

— Это с какой стороны посмотреть. Когда вроде совсем недавно было двадцать пять, он кажется странным. Копятся, копятся подспудно опасные признаки. Ты порхаешь, чувствуя себя все той же девочкой. И вдруг старуха.

— Справедливо замечание! Опасный женский возраст. Это тот, когда дают меньше, чем на самом деле, но больше, чем хотелось бы.

— Типаж Франсуаз везде был «дамистым». Даже в десять лет она не выглядела хрупкой малышкой. И расцвела очень рано: пышные женственные формы, осанка, степенная, плавная грация движений, грудной мягкий голос с теплыми интимными интонациями. После тридцати она располнела ещё больше. Жак говорил: — «Расцвела».