– Не, с ума сошел? Варламова только-только отошла от развода родителей, ты снова ее хочешь в депрессию вогнать?

– Лучше пусть новенькая к Варламовой, а ты здесь.

Но договорить мы не успели.

В класс зашла та самая Оля.

Разумеется, девочку с мальчиком сразу же как ветром сдуло на безопасное расстояние. Первый раз я видела, как люди растворяются в воздухе. Остальные тоже пригнулись и притворились невидимками. Повисла пауза. И я осталась одна. Как в пустыне.

Но до остальных Ольге было мало дела. Она смотрела на свою парту и на меня.

Выглядела моя новая одноклассница специфически. Можно сказать и так. Мягко. Сейчас таких людей называют боди-позитивными. Тогда же для них существовало более хлесткое определение – «жиробасина». Правда, через минуту до меня дошло, что это вовсе и не жир. Просто Оля – огромная женщина. Баба-гора ростом выше ста семидесяти пяти сантиметров, и, наверное, с такими же объемами попы и груди.

Несмотря на пугающие габариты и не особо приятный взгляд, к горе подходило прилагательное «красивая». Абсолютно идеальное лицо. Выбеленные перекисью волосы с начесом и голубые, умело подведенные глаза. Н-да, меньше всего она напоминала подростка. Скорее, завуча. Но «завуч» в полной тишине прошла в конец класса и плюхнулась на соседнее со мной место. Стул затрещал. Затрещал и стол, на который дама грохнула свою сумку и локти. Я пригляделась к своей новой соседке повнимательнее и с ужасом опознала в этой массе звезду утреннего фрифайта. Это она раскидала троих нападавших, как теннисные мячики.

О господи. Вот повезло-то! Впрочем, Оля потеряла интерес и ко мне. Сосредоточенно копалась в сумке, доставая учебники.

Между тем урок литературы начался. Учительница вызывала к доске отвечать «Буревестника». Одноклассники сбивались, мямлили, пропускали строчки. Что за бред! И я чисто автоматически подняла руку. Как делала это в прошлой школе.

– Да? – учительница смотрела на меня с изумлением. Видимо, здесь поднимать руку было не принято.

– Я хотела сказать, что все отвечающие пропускают строчку: «Глупый пингвин робко прячет тело жирое в утесах». Конечно же, по правилам русского языка должно быть «жирное», но Максим Горький проявил новаторский метод для описания жирного, робкого пингвина. Мы сразу обращаем взгляд на неправильное слово и представляем ленивую, неуклюжую и трусливую птицу. Которая прячется от бури в скалах.

Класс накрыла тишина. Такая же, как в стихотворении Горького.

Рядом что-то шумно задышало. Кажется, новой соседке по парте не хватало воздуха. Или мне? Так как уже через пару секунд я летела куда-то через проход. Это Оля слегка толкнула стул, на который я собиралась опуститься после блестящего ответа. Блестящего, разумеется, и по мнению класса, который замер во время тирады о жирной птице. Следом за мной летела моя сумка. Слава богу, там, куда я должна была приземлиться, сидели два двоечника с хорошей реакцией. Они успели подхватить меня, поэтому я отделалась лишь синяками. А вот сумка стала для них сюрпризом, и поймать ее они уже не смогли. Тяжелая торба просвистела по воздуху, разбила стекло и красиво полетела со второго этажа. «Надо же! – подумала я. – Не успела получить учебники, и уже их лишилась. Надо валить из этой школы».

– Пингвинкина! Что происходит? – Это учительница отмерла от шока. Дальше был ор на повышенных децибелах, означающий, что Олю выгоняют из класса и без родителей видеть больше не хотят.

Моя соседка равнодушно пожала массивными плечами, неторопливо собрала свои вещи и хлопнула дверью.

Одноклассники отмерли и рванули ко мне на помощь.

– С ума сошла? Это же запретная тема! Слово «жирный» нельзя произносить в радиусе километра от Оли! А тут еще и «жирный пингвин». Ты думаешь, мы просто так строчку пропускали? Это в целях самосохранения. Неизвестно, что пришло бы Пингвинкиной в голову. Она же могла чем угодно запустить!

Девочки охали надо мной, простив поднятую руку и выступление с разоблачением декламаторов. Мальчики оживленно обменивались впечатлениями и тянули жребий, кому идти под окна искать мои учебники. Учительницы в классе уже не было – она рыскала по этажам в поисках директора и завхоза. Выпрашивать замену очередного разбитого стекла.

Урок был сорван.