Константин Михайлович ходил от одного коска «Горсправки» до другого и «сумлевался»

— Я так про себя думаю, что я за человек? Bcю жизнь протрудился, а толку никакого нет. Особливо здеся, на Земле. До сих пор дружбу не наладил. Командировку не отметил. Про ненавистников из Чёрной Дыры ничего выведать не сумел.

В первом же киоске он получил адрес композитора Гладкова Геннадия Игоревича. С адресами академиков Булкина и Бутылкина выходила какая-то ерунда. Их категорически не выдавали.

— Ну почему?

— Такая инструкция.

— Дайте мне её посмотреть, уважаемая.

— Ни в коем случае. Она закрытая. Для сотрудников. Клиентам её читать нельзя. Можно только соблюдать.

Но дедушка упёрся. Он ходил от ларька до ларька и добивался правды.

— Нам не рекомендуют, — ответил пятый пожилой ларёк.

— Уважаемый, почему?

— Из-за того, что женщины академиками очень интересуются. И шпионы.

— Какие женщины? Какие шпионы?

— Женщины наши, а шпионы иностранные.

— Почему? Для чего? Зачем? — сыпал дедушка как пятилетний малыш на экскурсии.

— Потому что они очень много знают и очень много зарабатывают.

— Я, уважаемый, не шпиён и не женщина, — доказывал Константин Михайлович. — Я, может, просто ихний сродственник.

Интеллигентный пожилой ларёк пошелестел бумажкой:

— Про родственников ничего не сказано. Но раз вы родственник, вы и так должны знать адрес.

Константин Михайлович был сражён этим доводом. Он и отошёл, бормоча: «Может, мы потерялись сызмальства… дескать, нас какая-то сила развела… а что если, к примеру, нас война разбросала…»

Тут человек из ларька закричал вслед: