Падение оказалось неудачным. Судя по всему, мальчик вывихнул лодыжку. Выбраться из скользкой ловушки с больной ногой оказалось непросто. Пока ребята возились, небо неожиданно затянуло серыми тучами, повалил крупный снег, а потом и вовсе началась метель.

— Никита, я побегу, позову на помощь батюшку. А ты пока молись отцу Серафиму. — Варя, выбившись из сил, чуть не плакала. — Мне тебя не вытянуть.

— Иди. Только возвращайся быстрее.

Никита сжался в комок на дне ямы.

Как только небо заволокло, отец Владимир, бросив все дела, поспешил за ребятами. «В метель и не такие чижики с пути сбивались, — переживал он, торопясь изо всех сил. — И зачем я их послушался? Не хотел в спор вступать, хотел добрым батюшкой показаться. Эх, сам во всем виноват. Прости меня, Господи!»

— Варя! Никита! — то и дело кричал он, хоть и понимал, что сквозь снежную завесу его вряд ли кто услышит.

Дорогу занесло на глазах. Если бы не ели, росшие по ее краям, то определить правильное направление было бы невозможно.

— Батюшка! Я здесь! — вдруг услышал он тонкий голосок, и из снежной каши вынырнула Варя.

— Где Никита?! — отец Владимир, увидев ее лицо, понял, что с мальчиком случилась беда.

«В метель ничего не видно. Дорогу я еще определю с Божьей помощью, а вот как найти яму, если только мальчик не подаст голос?» — размышлял он, слушая сбивчивый Варин рассказ. Приняв решение, он, крепко взяв ее за руку, пошел вперед.

Метель превратилась в настоящую пургу. Ветер сбивал с ног, снег залеплял глаза. «Отче Серафиме, помоги!» — взмолился отец Владимир.

— Батюшка, смотрите, огонек! — вдруг закричала Варя. — Прямо перед нами!

Тот поднял голову — яркий огонек светил им сквозь плотную завесу пурги. Не отрывая взгляда от спасительного света, они дошли до нужного места. Огонек пропал ровно над ямой. Пурга исчезла вслед за ним. Вытащив окоченевшего Никиту, спасатели по свежему снегу вернулись домой. Глядя на умиротворенную природу, было трудно представить, что только что в лесу бушевала стихия.

— Думаю, брат, метель эта не просто так на вас напала. Борьба-то еще не закончилась. Любит тебя отец Серафим. Второй раз тебе жизнь спасает. А может, и не второй. Может, мы всего и не знаем, — отец Владимир открыл дверь бани, чтобы впустить свежего воздуха. — Чем ты расплачиваться будешь?

— Напарю вас как следует, — пошутил Никита, беря в руки веник, — а там видно будет.

— Нет, брат, так не пойдет, — батюшка, надышавшись морозной свежестью, плотно закрыл дверь. — Надо уже сейчас думать, какую пользу людям ты можешь принести.

— Да какая от меня, хромого, польза? — вздохнул Никита.

— Давай-ка свою ногу, — отец Владимир усадил мальчика на лавку и уверенным движением вправил лодыжку на место. — Вот и все, больше хромать не будешь. Хотя и от хромого польза может быть. Стихи у тебя хорошие. Вот и работай в этом направлении. Развивай дар, Господом тебе данный. Через поэзию, брат, можно много света людям принести. Согласен?

Никита кивнул.

— А сейчас домоемся и пойдем благодарственный молебен Господу служить, а отцу Серафиму акафист споем.