— Ещё что-то надо?

Магда оглянулась в сторону своих подручных. Они пытались войти в заколоченную дверь лавки.

— Нет. Остальное для зимовки у нас есть. Весной привезите спичек и спирта.

— Больные есть? — привычно спросила я.

— Нет, разумеется. Меня удивляют твои бесполезные вопросы. Тебе самой не надоело?

— Ещё что-то надо? — терпение, выделенное утром на эту поездку, начало иссякать. Моя воля — я бы сюда не ездила. Каждый раз после общения с Магдой у меня страшно болела голова, и даже я если сидела на месте водителя и не спускалась, потом долго чувствовала раздирающее душу беспокойство. И люди эти. Сжечь бы эту деревеньку, интересно, что будет. А Магду перед этим поколотить, облить смолой и зажарить прямо в её расписной весёленькой избе. Тот-то веселье будет.

И, с большой вероятностью, храмовый трибунал для меня.

Краем глаза я снова заметила рыжего мейндца. Ну вот какого хрена они все слушают задницей, отмахиваются, мол, не дураки, сами разберёмся, а верить начинают, только когда уже вляпаются в дерьмо по ноздри?!

Магда покачала головой и тонко улыбнулась:

— Нет.

— Тогда до весны, — я кивнула Лиру и села рядом с ним. Водитель не стал ничего спрашивать и молча взялся за руль. Мы проехали мимо мужиков, тащивших к дому Магды несколько грубо обтёсанных брёвен, мимо въездных столбов и дальше, дальше, прочь из этого проклятого всеми богами места.

— Зачем им столько гробов? — спросил Лир, когда мы въехали в лес, и гнетущее ощущение, что нам не рады и не желают добра, отступило.

— Чего? — не сразу поняла я. Мне всё ещё было не очень хорошо. Я достала термос и с сожалением поняла, что до крепости мне питья не видать. Ну вот что за невезение!

— Гробы. Около лавки гробы стояли. Штук восемь. На зиму готовят? Мне показалось, у них нет стариков, — Лир чуть сбросил скорость. Я прищурилась. Дорога из деревни выглядела лучше, чем когда мы ехали сюда. Хотя чему я удивляюсь!

— Старые сожрали, — буркнула я.

— Какие старые?

— Забудь, — я достала из сумки огрызок бутерброда и принялась его жевать. Гадкий привкус во рту пропал. — Поехали домой. Я устала.

Лир покосился на меня, но ничего не сказал.

На перевал мы въехали без приключений. Я время от времени корректировала путь, но отпускал нас лес, против ожидания, куда легче, чем впускал. Лишь на спуске с перевала, когда я почувствовала на лице свежий ветер с озера и немного задремала, случилась последняя неприятность этой поездки.

— Смотри, впереди, — выдернул меня из дремоты Лир. Я вздрогнула и уставилась вперёд, ожидая увидеть нечто. Неважно что, но что-то опасное, чему противостоять смогу только я.