— А если до ветру надо?

— Через бортик не сможешь?

— А если посрать?

— Тоже через бортик.

— А что будет, если покину?

Я задумалась, как бы объяснить.

— Скажем так. Останешься в этой деревне навсегда.

— Умру?

— Нет, просто останешься. Сам не захочешь уходить. Я же говорю, места тут с чертовщинкой, ну. Так что если хочешь успешно перезимовать, сиди внутри. С машины не спускайся, вообще ни под каким предлогом. Даже если начнётся верховой пожар, пришествие Амана, будут убивать детей и жрать их у тебя на глазах… Короче, каждому своё показывают, я не знаю, что они найдут у тебя в голове. Еды не бери. Питьё тоже, — на всякий случай ещё раз напомнила я.

— Козлёночком стану?

— Да. Буквально. Вообще ничего не бери.

— Понял. А что будешь делать ты?

— Пойду проповедовать им свет Тиары, — почти не соврала я. — Ну, и гвозди им надо отгрузить. А то не сумеют перезимовать, и припрутся к крепости, а Рахаил говорил, что патронов в этом году на них нам не прислали. А теперь пошли в кусты.

Справив все нужды, мы снова покатились вперёд. Дорога около Берлоги выглядела не так плачевно, как в выше на хребте. Её расчищали и поддерживали в порядке, хотя было видно, что пользуются редко. Лир молча следовал моим указаниям, только когда мы выехали из-под древесных крон на расчищенный межник перед деревней, спросил:

— А что будет, если они придут к крепости?

— Не знаю, спроси у старика. Он, говорят, это видел.

Лир покачал головой.

— Подписался на приключения, а.

Внешне Берлога выглядела деревня деревней. Домики, главная улица, полосы огородов. Сотни таких забытых всеми богами уголков разбросаны по землям Ордена, и тысячи — по всем Вольным Землям. Дела до них обычно никому не было, и я смутно представляла, зачем они вообще существуют. Нет, я сама выбрала жить в таком диком углу, но я жила хотя бы в крепости Ордена, где был телеграф, газеты и железная дорога, на которой можно отсюда уехать.

Берлога лежала в небольшой долине между двумя медвежьими хребтами. По дну д олины бежал ручей в каменном русле. На его правом берегу, если смотреть оттуда, откуда мы выехали, раскинулись две дюжины бревенчатых домиков с низкими замшелыми крышами. Некоторые так вросли в землю, что с трудом угадывались среди зелёной травы. Я не знала, живёт ли в них кто-нибудь на самом деле, во дворы летом меня не пускали. Точнее, не то, чтобы не пускали, я сама не решалась соваться. Для демонстрации смелости мне хватало проверенного маршрута в лавку и в горницу деревенской старостихи.