Лизу мучил вопрос: длинные светлые волосы, которые Рэм обычно собирает в хвост, это проекция дополненной реальности, или они настоящие? Выбритые виски делали возможными оба варианта. На сегодняшней встрече она постарается незаметно выяснить правду.

Хоть Лиза и старалась по возможности не выставлять свои пристрастия напоказ, президентом фан-клуба она стала не случайно.

***

Вокруг ни души. Крупные снежинки, похожие на хлопья пены для ванн, медленно кружили в теплом воздухе. Опустевшие тротуары и шоссе, живая изгородь вокруг двора и детской площадки были засыпаны снегом. Абсолютная тишина и полное одиночество. Город будто вымер.

Яркое солнце нещадно грело спину в черной футболке, но не могло ничего сделать с обледеневшей скамейкой и инеем на кроссовках. Тим усмехнулся и потянулся пальцем к тонкой льдистой корке на стилизованном под старину металлическом подлокотнике, но наткнулся только на разгоряченный металл.

Все как в жизни. Ничто не является тем, чем кажется. Любые ожидания обречены на разочарование.

В диалоговом окне замаячил огонек только что принятого сообщения.

«Я на месте. Поднимайся».

Тим выключил в настройках функцию блокировки внешних шумов, и в уши хлынул звуковой мусор улицы. Поморщившись, Тим убрал еще пару галочек, вернув реалистичное отображение внешнего мира. Умиротворяющий снег исчез. Прямой пробор дороги открывал вид на шоссе между двумя массивными жилыми домами, и в этом просвете замельтешили глянцевые спинки городских вшей — автомобилей. Свежее человеческое поколение, еще не завершившее метаморфоз и далекое от взрослой формы, радостно демонстрировало свои эволюционные корни. Визжа и улюлюкая на весь двор, дети раскачивались на канатной сетке, ковырялись в песке и даже дрались за право обладания плюшевой дичью. А по периметру площадки растекались ляжками по скамейкам их няньки и мамаши, с тупыми лицами уставившись в свои виртуальные окна.

Тим брезгливо сплюнул в пыль под ногами и направился к одному из обшарпанных подъездов, где в квартире 134 для него оставили открытой дверь.

В подъезде воняло плесенью и мочой. Лифт не работал. Легко перепрыгивая через ступеньки, Тим поднялся наверх и вошел в квартиру. Дверь в кухню была, как всегда прикрыта, и сейчас там кто-то демонстративно перебирал посуду. Тим даже не знал, как он или она выглядит, и это его устраивало. Миновав запыленную прихожую, он прошел в конец коридора, к новенькой глянцево-белой двери. Умный замок опознал его и открылся, автоматически включая свет.

За дверью был небольшой предбанник и еще одна дверь, на этот раз — сейфовая.

Тим гордился своей коллекцией огнестрельного оружия. В крошечной толстостенной комнатке прятался целый арсенал, причем многие экземпляры имели исключительно историческую ценность. К примеру, ППШ-41, участвовавший во второй мировой, пистолет Макарова и ТТ, американская автоматическая винтовка шестидесятых годов 20 века М-16, и еще недавно использовавшийся штурмовыми отрядами АШ-12-40 с крупнокалиберными двенадцатимиллиметровыми патронами. Отдел под современное оружие, по сравнению с коллекционной частью, был гораздо меньше. Здесь Тим держал подборку оружия, которым он предпочитал пользоваться в зависимости от ситуации: квадратный и мощный Шторм-02, аккуратный, приятно сбалансированный в руке Тульский-Дегтярев, крошечный, похожий на игрушку и совершенно бесшумный Клещ, кислотник модели А-7. И королева смерти, официально еще не запущенная в производство и находящаяся в разработке — снайперка, программное обеспечение которой позволяло использовать ее дистанционно. Ее тонкое изящное тело ложилось в руки, как скрипка. Несмотря на кажущуюся легкость, она очень устойчиво располагалась на штативе.

Тим с любовью взял ее с держателя, согревая теплом своих рук. Он понимал, что после сегодняшнего мероприятия королевы в его коллекции больше не будет. Она — запланированная потеря в их дуэте. Тонкими, чувственными пальцами Тим погладил ее от приклада до кончика ствола — на прощанье. Потом надел перчатки и принялся специальной салфеткой оттирать все свои отпечатки с оружия и штатива — тщательно, сантиметр за сантиметром. Закончив, вытащил из отдельного ящичка коробку с патронами: королева была создана как оружие устрашения, и потому стреляла уникальными мини-снарядами, разработанными специально для нее.

Аккуратно уложив винтовку и штатив в футляр, Тим закрыл сейф и направился к выходу.

Теперь ему предстояло доставить оружие на огневую точку.

***

Несмотря на большое количество народа, в конференц-зале стояла академическая тишина, и только голос губернатора негромко надиктовывал текст информационного письма гражданам. Однако благодаря грамотной акустической конструкции даже без микрофонов его речь звучала четко, внятно и без искажений. Большие квадратные окна открывали вид на строгое здание Министерства образования с одной стороны, и на клонящееся к закату солнце с другой. Огромная стеклянная люстра, имитирующая нейронную сеть, растянулась по всему потолку и равномерно освещала зал. Белые стены идеально сочетались с благородным, дымчато-серым оттенком напольного покрытия и мягких сидений для слушателей.

Илья Анатольевич Третьяк сидел в белом кресле, положив сцепленные в замок руки на стоящий перед ним крошечный столик, и рассказывал о своем видении будущего для области и государства в целом. Внешность Третьяка была колоритной и запоминающейся: высокая худощавая фигура, орлиный профиль, светлая кожа, упрямая линия рта и коротко стриженные, абсолютно седые волосы. Строгий костюм лазурного цвета выигрышно смотрелся на белом фоне и контрастировал с черно-синей формой сотрудников службы безопасности, расположившихся за его спиной и по периметру зала таким образом, чтобы прикрывать фигуру губернатора со всех сторон.

Около сотни журналистов, блогеров и репортеров расположились на сиденьях амфитеатра, и смотрели во все глаза, стараясь не упустить ни одной детали. Профессиональные линзы позволяли не только осуществлять видеозапись и трансляцию в сети, но и приближать интересующие объекты, в режиме он-лайн оставлять под ними комментарии, прямо на ходу сопоставлять только что отснятую картинку с любой другой, опубликованной в вирте. К примеру, почти все участники пресс-конференции отметили, что Илья Анатольевич выглядит гораздо хуже, чем неделю назад. Как большинство политиков старой формации, он принципиально не красил поседевшие волосы, не проводил корректирующих косметических процедур и не стеснялся появляться на людях с честными мешками под глазами.