– Проходят три холма в час, – всё это они обсуждали перед костром, вечером, магией костёр зажигать больше нельзя было, пользовались огнивом и сухими ветками, горючего дерева, которое так и называлось, горючее дерево.

До Синего Замка около тысячи холмов, даже чуть меньше, значит, до туда они доберутся дней через тридцать, – продолжал маг, чертя палочкой число тридцать три – Даже чуть больше, – добавил он.

– Слушай, а откуда вообще берутся эти пророчества, вы просто с Эл ни разу об этом не рассказывали, – Мик решил напрямую задать вопрос.

– Пророчества, – волшебник сделал такое лицо, по которому можно было судить, что он сейчас скажет «утро вечера мудренее», но он так не сказал, просто вновь задал себе вопрос, на который не мог ответить уже много лет

– А кто же этот колдун? Мик уже давно понял, о чём думает чародей, когда вот так вот внимательно разглядывает пустоту, он пытается строить предположения, версии, всё что угодно, что бы распознать своего врага.

– Опять заглючило, – подумал юноша – Интересно, как же ты драться-то будешь вот с таким туманом в голове. Эта мысль, хотя и не была передана собеседнику, всё же ускорила его и он повторил

– Пророчества… Да, я расскажу тебе о них.

Раньше, очень давно, во времена безымянного волшебника, а может и раньше. Да скорее всего это было раньше, во времена создания Запределья. Я не знаю, как и кто создал Запределье, но точно знаю, что этот мир должен был стать лучшим из многих. Запределье начинало с того же, что и Земля, люди развивались, строили, умнели, но развиться выше определённого уровня им было не дано. Многие другие миры, когда достигали могущества, теряли голову от власти и силы, коими были наделены. Но в Запределье так не должно было произойти, здесь существовали волшебники с чётким сводом моральных принципов и абсолютной ненавистью к власти. Волшебники тоже были такими же людьми, но потом начали замечать, что они чуть умнее, быстрее и находчивее, ну а потом обнаружилась и магия, тогда-то и начали писать первые книги.

Волшебники с самого начала понимали, что для них счастье, счастье это не управлять огромной страной и владеть всеми её богатствами. Для них счастьем являлось стать фермером и тихо, мирно заработать себе на жизнь. Но волшебники в истории, редко достигали этого счастья, в основном их избирали править и ради выживания страны, они правили, и правили хорошо. Бывали восстания, бывали колдуны, бывали просто не согласные, в общем, у тебя в мире такого всегда было много. Но было ещё одно, когда Запределье создали, в него поместили прорицателя, если бы ты увидел его, то сказал бы, что это огромный осьминог. Прорицатель жил в одной подводной пещере, куда можно было пройти и с поверхности. К нему приходили во все времена, он всегда знает ответы на все вопросы, но не всегда делится с окружающими. Но если прорицатель начал произносить речь, то человек, который задал вопрос, не сможет сдвинуться с места, пока тот не закончит её, а говорить он может долго. Говорят, что устами прорицателя, сама белая радуга говорит с нами. Но в последние две тысячи лет ослабел прорицатель, и его время жизни к концу подходит, скоро умрёт он и уж не говорит белой радугой.

Иногда прорицатель бил своими щупальцами по стенам пещеры. Говорят, что так бил прорицатель, так хлестал, что всё Запределье тряслось и надеялось жить остаться. Это означало, что он требует к себе самого короля, что бы сообщить ему новости от белой радуги. И пока король не приезжал и не выслушивал, прорицатель сотрясал Запределье своими ужасными ударами. Я сам был у него, его пещера находиться в пятидесяти холмах от Серого Замка. Тогда прорицатель не спрашивал, о чём мой отец собирается спросить, просто начал предсказывать будущее. Он сказал, что когда умрёт, то сами волшебники будут прорицателями, сказал, что колдун к власти придёт.

Сказал он также и про моё изгнание

– Быть тебе изгнанным с дочерью дроворуба и многими другими, кто идти захочет с тобой. Но если останешься, то погибнешь от рук колдуна, что вскоре на трон сядет. Не время столкнуться тебе с ним ещё, но ты одолеешь его, не в одиночку, будет с тобою человек с ножами, потомок безымянного волшебника. Ты был бы славным королём, но суждено погибнуть тебе в той битве. Я ещё ничего не успел сказать, как он продолжил – Не думай, что смерть конец это, но если хочешь ты, юный Аркхолд, то можешь остаться в изгнании вечно, и лишь в старости настигнет и убьёт тебя колдун. Я не планировал оставаться в изгнании, но, как видишь, задержался там дольше, чем хотелось. Этой части пророчества сбыться не суждено, потому что мы с тобой уже вернулись в Запределье. Потом он сказал моему отцу, что болезнь его гложет и боль терзает личность его, но утаить пытается он то. Он сказал, что отцу скоро умирать, да он и сам это знал. Болезнь похожая на ваш рак крови завладела им, её наслал Земляной колдун. Человек временами испытывает боль, причём всегда сильную, а потом дня за три внезапно осознаёт, что дни его сочтены и предсказывает собственную безболезненную смерть. Да, она всё же отличается от ликимии.

– Так значит, он говорил как магистр Йода, – заключил Мик, после того, как волшебник закончил свой рассказ.

– Нет, он говорил немного по другому, иногда даже казалось, что он смотрит в будущее, но говорил в настоящем, – директор видимо знал, кто такой магистр Йода. Мик очень удивился, фильмы они в основном смотрели с Торопыгеным или с Эл, но директор, казалось, даже о них не подозревал, но у него был ноутбук.

– Ты серьёзно знаешь, кто такой магистр Йода, – у маленького метателя ножей глаза на нос полезли.

– Да, знаю, – волшебник улёгся перед костром, как обычно лицом к звёздам – Когда путешествуешь с Эл, то не по своей воле попробуешь все удовольствия того мира, в который ты попадаешь. Я благодаря этому ещё знаю кто такой Дарт Вейдер и ещё много всяких впечатляющих личностей. Мик тоже лёг, хохотнул, и перед тем как уснуть, несколько раз дыхнул, как Дарт Вейдер.

Заснув, Мик попал на дно какого-то водоёма, Эл и волшебник без имени, тоже были тут. С верху пробивался свет, но вода не давала абсолютно никакого сопротивления и пропускала свет, а ещё в ней можно было спокойно дышать и она не была мокрой.

– Ну как у вас дела, мальчики? – начала Эл, а потом изобразила то, что она берёт телефон и отвечает кому-то

– Алло, да-да, это всё ещё я, ваша личная галлюцинация, вроде бы вы полностью здоровы, но я всё ещё перед вами, вот ведь не задача. Мик поднял со дна немного песка, и у него это получилось

– По идее это я галлюцинация, но я почему-то могу взять песок, – он поводил рукой вверх, вниз.