– Но вы знаете, когда вы у нас покупали 300 этих хрустальных трубок, то мы вам привозили по 1600 рублей за штуку, и вы платили позже, постоплата. А вот такое количество, думаю, сможем привезти вам дешевле на 7–8 процентов, за счет опта, ну и немного за счет предоплаты скинем. Итого процентов на 10–12 можете рассчитывать. Соответственно это примерно так 1440 рублей за штуку, – подсчитал Александр.

Михаил молчал и пил свой чай, понимая, что как переговорщик Александр лучше, чем он.

– Леша, скажи маме, пускай принесет кейс черный.

– Да, папа, – с излишним рвением заявил сын, тут же поднялся и вышел.

Через полминуты Алексей вернулся вместе с супругой Владимира Ивановича. Выждав, пока сын передаст сумку отцу, она удалилась в другую комнату.

– Итак, господа, начнем! – с готовностью и добродушно заявил Владимир Иванович. – Мы договаривались, что за одну чашку я плачу вам 2040 рублей. Соответственно за 10 000 штук я вам должен 20 400 000 рублей[21]. Мы вчера посмотрели партию, нареканий почти нет. Местами, конечно, есть над чем поработать, но в целом товар классный, – как образец он положил на стол чашку, на которой были небольшие заусенцы. – В моем случае это, конечно, останется под латунным кольцом, но на будущее поработайте над этим, парни, ладно? – добродушно посоветовал Владимир Иванович.

– О’кей, нет вопросов, подумаем и посмотрим, Владимир Иванович. Ни в коем случае не оправдываюсь, просто чтобы знали: такое стало возможно из-за катастрофической скорости. Исправимся, конечно. Просто полировщик-шлифовальщик недостаточно придержал его на алмазном диске. Решим, – уверил его Александр.

– Так точно, – с готовностью поддакнул Мишка, глядя на толстую цепь Владимира Ивановича с огромным крестом.

Владимир Иванович открыл кейс и начал отсчитывать пачки денег. Доставал по две пачки и, громко считая, аккуратно размещал их на столе. Сначала шли пятитысячные красно-желтые купюры с российским триколором на переднем плане. Потом пошли купюры достоинством в тысячу, потом – пятьсот. Банковские пачки перемежались со стопками, просто перетянутыми резинками. Таким образом, он выложил на столе ровно 20 400 000 рублей, соорудив из пачек некий кирпич размером с аккордеон. Сделав традиционный ковш из двух рук, подтолкнул денежный аккордеон к Александру, глядя ему в глаза.

– Получайте, парни, вы их реально заработали.

– Спасибо, – поспешил заявить громко и звонко Мишка и начал открывать молнию на припасенной Алексом сумке.

Александр тем временем молча протянул руку к денежной пирамиде и, взяв из середины, сверху и сбоку по одной пачке, начал крутить их в руках, рассматривая толщину. Потом, вытаскивая из середины каждой пачки по купюре, стал смотреть на свет. После этого, достав из кармана небольшую ручку с ультрафиолетовой лампой, он просветил несколько пятитысячных и тысячных купюр. Боковым зрением уловив недовольную мину Владимира Ивановича, начал монотонным голосом:

– Ничего личного – только бизнес. Прошу прощения, если задеваю ваши представления о слове. Просто в наше время стало много искусных подделок, и можно, не зная об этом, принять их. Ничего личного.

– Тогда, сударь, вам нужно больше купюр просмотреть, – уверенно произнес Владимир Иванович. – А вы проверяете по логике, что вдруг вам подсунули «куклу».

– Да нет, Владимир Иванович, все будет хорошо, я верю в вашу хватку и в ваше слово. Просто мало ли. Все-таки береженого бог бережет. Ведь вы же сами сказали, что ждали эти деньги дольше положенного и их только утром принесли. А вдруг ребята решили подзаработать?

Ловко выйдя из неловкой ситуации, Алекс еще минут пять изучал, прощупывал и просвечивал купюры, забирая пачки то с одного, то с другого края.

Владимир Иванович молча улыбался себе под нос. Но в определенный момент его улыбка переросла в реальный смех.

– Послушай, Александр, может, хватит тянуть время? Хотя бы из соображений вежливости. К твоему сведению, я деньги у своих покупателей принимаю исключительно на счетной машинке японской фирмы.

Алекс улыбнулся, для соблюдения формы и сохранения вежливости проверил еще одну купюру и начал, медленно считая, класть в сумку по две пачки.

При этом Владимир Иванович восхищенно смотрел на то, как Александр отсчитывал пачки только после того, как они оказывались в сумке. Таким образом, Алекс сложил примерно четверть суммы и, написав на салфетке «5 100 000», достал из сумки два пластиковых пакета «Мальборо». Остальные деньги он разделил на две части: в один пакет пошла еще четверть суммы, и он дописал на салфетке еще «5 100 000 рублей», а во второй – оставшаяся половина, отмеченная на той же салфетке «10 200 000». Потом, под изумленными взглядами Владимира Ивановича и Мишки, он вложил пакеты в сумку и закрыл молнию. Зачем было при всех делить сумму на три части, так и осталось загадкой не только для Владимира Ивановича, но и для Михаила.