Кит мгновенно прервал меня, словно нетерпеливый режиссер во время съемок.

– Повеселимся? Повеселимся?

Нэнси недавно поработала над личным стилем Кита. Он избавился от библейской длины волос до воротника и стал похож на человека, работающего в офисе. Он также поменял своим устаревшие очки с квадратной оправой на круглую и теперь напоминал Стива Джобса –

и вместо рубашек-поло, на которых под мышками нередко виднелись мокрые пятна, он начал выбирать кашемировые свитера с V-образным вырезом и ослепительно-белой футболкой под ним. Кит теперь выглядел как человек, управляющий крупной компанией.

– Ну давай же, – пожурил он меня. – Скажи нам: мы повеселимся!

Я почувствовала, как над верхней губой выступает пот, но не могла предсказать, что произойдет в следующие полчаса. Кит наказал меня в пример другим, заставив повторять новый сценарий перед друзьями и высшим руководством. Он вел себя как армейский сержант. В тот день и в той группе я была единственной профессиональной актрисой, но его насмешки над моим выступлением заставили меня почувствовать, что только меня так тщательно проверяют, тестируют, и только я не освоила новый формат вступления. Я ужасно смутилась, стоя перед группой, а Кит достал колоду карт и использовал меня в качестве ассистента волшебника, чтобы показать фокус.

– Ладно, – сказал он, словно пожалев меня. – Иди сюда. Выбери карту.

На мгновение я остановилась, наконец подошла к нему и аккуратно вытащила карту из колоды. После нескольких раундов успешного отгадывания выбранных мною карт, Кит сказал группе, что ему удавалось определить, какую

карту я вытянула просто по тому, как я держала ее в руке.

– Выбери еще одну. Ты доверяешь мне?

Я замерла.

– Да… – На видео это слово звучит неуверенно, словно тихий вопрос.

Он велел мне подойти ближе. Я осторожно сделала шаг вперед и выбрала другую карту, словно боялась, что из коробки с выскакивающей фигуркой выпрыгнет что-то страшное.

Для карточного трюка было не время и не место, по крайней мере мне так казалось. Десять лет спустя, просматривая видео всего разговора (Кит тогда настоял на записи), я вижу, насколько настороженной выгляжу. Сложила руки на груди, держусь на заметном расстоянии, пока он снова не говорит мне приблизиться. Долгое время на протяжении этого общения я стояла, откинувшись назад на одной пятке, словно подсознательно пыталась отодвинуться от него так, чтобы он этого не заметил. Положение нижней части моего тела на видео показывает, что еще до того, как я это осознала, одна моя нога была в этой компании, другая снаружи.

Примерно через час этой непонятной игры он наконец отпустил меня, позволив сесть обратно на диван к Нэнси и друзьям, одарив при этом чуть ли не единственным комплиментом за все двенадцать лет работы в компании.

– Хорошая работа, – сказал он.

Мои коллеги смотрели на нас, словно желая оказаться на моем вместе и в то же время радуясь, что это не так. Все завидовали человеку, завладевшим вниманием Кита.

– Не могу поверить, что ты это сделала, – шептали мне позже некоторые из друзей. – Я бы не справилась с заданием, стоя перед всеми. Ты очень храбрая.

Я стояла лицом к лицу с Китом, готовая провалиться сквозь землю. Так мне было страшно…

Десять лет спустя я понимаю, что таким образом он пытался запугать меня и заставить подчиняться. Это детский подход, примерно, как маленький мальчик в начальной школе обзывает девочку, пытаясь привлечь ее внимание. Сегодня, в наши дни в методах НЛП специалисты по пикапу называют это «неггинг».