Перед центральным въездом в резиденцию располагалось два вместительных ангара, для кортежей придворных и гостей Его Величества.

Сегодня там наблюдался грандозный ажиотаж.

Чиновный люд съезжался массово, от лучших мировых автомобильных марок рябило в глазах, завывали сирены и блестели мигалки.

Государственники активно спорили за парковочные места, некоторые, даже, схватив друг дружку за волосы, переходили в физическую плоскость решения вопроса. На подмогу своим начальникам приходила охрана, как с одной так и с другой стороны. Кое — где начали постреливать. Мат стоял до того отборной крепости, что человеку не подготовленному, враз, сврнуло бы уши.

Большинство государственных мужей, а так же дам, с утра, уже, плотно заправились горячительными напитками, что, только, способствовало разгоравшемуся побоищу, угрожавшему лишить многострадальный народ королевства многих его отцов — благодетелей, тем самым осиротив его и бросив на произвол судьбы.

Но, к народному счастью, из висящего, на мраморной колоне громкоговорителя раздался звон колокольчика, вслед за чем распахнулись золочённые ворота в королевскую резиденцию и служители государства, отбросив склоки, хлынули внутрь.

Неспроста чиновный люд так спешил, дружно отбивая чечётку тысячами пар туфелек из крокодильей кожи, гладкие, лоснящиеся, личики заливало потом, а толстенькие короткие ножки, непривычные к эксплуатации по прямому назначению, то и дело подворачивались. Тяжелее всех приходилось генералам, они явились, как на парад, во всей форме, полным составом, во всём своём множестве — тут было до сотни генералов армии, пятеро генерал — адмиралов (причиной столь малого количества данных чинов было полное отсуствие у королевства выхода к морю и, соответственно, флота), генералов же таможни, милиции, тайной милиции и прокуратуры наехало в такой массе, что можно было составить батальон, на каждом навешано медалей и орденов было, столько, сколько лишь мог уместить на себя мундир, и при каждом шаге всей генеральской ватаги, их боевые награды отзывались звоном и бряцаньем.

Своих холопов в корелвскую резиденцию вводить запрещалось и несчастные генералы, вынужденные самостоятельно совершать немыслимой, для них, по протяжённости марш — бросок, задыхались, стонали, пытались ухватиться друг за дружку, стараясь перенести нагрузку своего веса на сослуживца, организуя, порой, целые составы, но как, только, не выдерживал и падал «локомотив» живого поезда, «вагончики», вслед за ним, беспомощно катились в разные стороны — всё это, достойные господа, претерпевали ради высокой государственной затеи, ведь, именно, на сегодняшнее утро Его Великое Величество назначило «День пряток».

Игра в прятки с Королём была древней традицией Королевства Многоземельного. Водой, в этом игрище, выступал лично сиятельный монарх. Весь же служивый люд запускали в зелёный лабиринт, предварительно повязав каждому на спину флажок на длинном древке, наподобие самурайского сасимоно, что бы Его Величеству было удобнее их выслеживать. Когда же Король обнаруживал спрятвшегося, или как их называли — «найдёныша», то бил его тростью до крови. Но это было не главное. По крайней мере для всех, кроме самого Короля. Главным было то, что все участники, без исключения получали в дар от Короля по поместью. Короче, получалась своеобразная беспроигрышная лотерея. А те же, трое, кто продержаться дольше всех, могли рассчитывать на получение виллы в Маями, или на берегу озера Комо, что, вообщем, тоже не плохо.

Возле непроницаемых стен зелёного лабиринта, уже, работали корреспонденты центрального телевизионного канала, ибо прямые эфиры с избиениями Королём чиновников были особо любимы в простонародье. Првда, следующую за расправой роздачу призов, почему-то, никогда не транслировали.

Старенькая «Победа» грязно — белого цвета притормозила подле входа для прислуги. Принцесса, обняв обеими руками горшочек с золотом, выбралась с заднего сиденья и захлопнула пяткой дверцу. Подойдя к узкой металлической двери, она указательным пальцем набрала на замке, заученный наизусть код, приоткрыла носком ноги тяжёлую дверь и протиснулась в образовавшуюся щель, следом за ней, прошмыгнул на территорию резиденции и Заяц.

Они пошли через парк по выложенной булыжником тропинке.

— Как же всё позарастало, — Принцесса по пути оглядывала деревья и газоны — это хорошо.

— Чего же хорошего? — удивился Заяц, от внезапно окружившей его роскоши он немного оробел и шёл прячась за ногами Принцессы.

— А то, что значит Его Величество, хоть я и была в отлучке, прислуги нанимать не стал, меня дожидался, тосковал.

Внезапно, сзади, Из-за дерева, выпорхнул большущий павлин и клюнул Зайца за хвост.

— Ай! — взвизгнул Заяц и отбежал на десять шагов.

— Голодный, — сочувственно посмотрела на павлина Закатиглазка — он же всё это время на подножном корме прожил. Интересно, что же там с королевским зверинцем стало.

— Если их кроме тебя кормить было некому, — Заяц с опаской озирнулся по сторонам-то мне это, вообще, не интересно, главное на глаза им не попадаться.

Вскоре они прошли домик для прислуги, при котором располагалась и королевская кухня, наполнявщая округу аппетитными ароматами королевских деликатесов, настолько раздраконивщих оголодавшего Зайца, что он предложил, временно отложить доставку золота Его Величеству и зайти, хоть самую малость, подкрепиться, в конце концов, не посмеет же повар отказать самой Принцессе. Но Закатиглазка объяснила косому, что ничего у них не выгорит, ибо, потому-то король и нанял повара, а не отправил её саму на кухню, что опасался с её стороны отравления своей августейшей особы, и во всех королевских резиденциях действовал указ возбраняющий Принцессе появляться на кухне.