Само перечисление фактов и цифр, приведенных на ста пятидесяти шести страницах статьи, которая была напечатана в двух недавних выпусках журнала «Нью-Йоркер», могло вызвать гнев у большинства людей.

Хотя некоторые саньясины оставили тебя, я вижу, что многие из нас, в том числе и я, остались не потревоженными в нашем внутреннем существе. Без всяких сожалений многие из нас стали на новый путь, прыгнули в новое приключение.

Наши семьи, друзья и просто незнакомые люди либо с любопытством наблюдают за этим, либо подозревают, что мы марионетки с промытыми мозгами или безответственные типы. Есть ли способ объяснить это внутреннее доверие к мастеру, которое возникает у ученика? Может ли кто-то из нас объяснить, что за этими фактами и цифрами скрываются любовь, веселье, тайна духовной трансформации, которые мы, на наше счастье, разделяем с тобой? Стоит ли мне беспокоиться об этом, или мне нужно просто сосредоточиться на тебе и на внутреннем путешествии, игнорируя любопытных и скептиков?

Жизнь была бы очень легкой, если бы она состояла только из фактов и цифр, – легкой, но скучной и плоской; жизнь была бы легкой, но тогда не стоило бы жить. А ум озабочен только фактами и цифрами.

Великим благословением существования является то, что ум – это не все, что в жизни есть нечто гораздо большее – то, что не может быть сведено к фактам, объяснениям, теориям. Нечто таинственное всегда остается необъясненным, и это самая ценная, самая важная часть жизни.

Невозможно объяснить любовь, доверие, красоту, благодать, благодарность, тишину. Похоже, что все самое значительное находится за пределами ума, а все незначительное находится в пределах ума.

Я вспомнил о великом суфийском мастере Джуннаиде. Однажды один из его учеников – который с трудом отказался от скептицизма и каким-то образом заставил себя довериться Джуннаиду – отправился в лес на охоту. И в лесу он увидел Джуннаида, сидящего на берегу прекрасного озера с красивой женщиной. Он увидел их издалека, а издалека все кажется красивым – особенно мусульманские женщины.

Среди мусульманских женщин вы не сможете увидеть некрасивых – их лица закрыты чадрой. Это великая стратегия некрасивых женщин, направленная против красивых, потому что таким образом красота прячется.

Все его подавленные сомнения и подозрения вышли на поверхность – а Джуннаид не просто сидел рядом с женщиной, эта женщина наливала для него из бутыли вино в чашку.

Все его доверие к Джуннаиду было разрушено, вся его любовь закончилась: «Всему есть предел. Это зашло слишком далеко. Этот человек – обманщик!»

И если бы он ушел, не поговорив с Джуннаидом, он так и остался бы с убеждением, что этот человек – обманщик. У него были все факты, он все видел собственными глазами, он был свидетелем. Ему не нужны были никакие другие доказательства, другие свидетельства. Никакие аргументы не убедили бы его в том, что он заблуждался.

Но Джуннаид громко крикнул:

– Не уходи! Подойди поближе – когда подходишь ближе, многие факты оказываются фантазиями. И чем ближе подходишь, тем больше обнаруживаешь в них вымысла. Просто подойди поближе.

Ему было немного страшно, но он все-таки подошел.

Джуннаид поднял чадру с лица женщины – это была мать Джуннаида, старая женщина. И он сказал:

– Ну, как насчет той красавицы, которую ты видел? А ты видел ее своими собственными глазами. Разве мог ты представить, что это – старая женщина, моя мать? Твое воображение не способно на такое.

Теперь возьми эту бутыль и присмотрись к ней, попробуй ее содержимое; это чистая вода, а не вино. Просто сама бутыль – из-под вина.

А ведь ты собирался уйти в абсолютной уверенности, что этот человек – обманщик, который тайком в лесу наслаждается вином и женщинами, а на людях носит другую маску – маску великого мастера.

Ученик припал к его ногам и сказал:

– Пожалуйста, прости меня!