Если Бокудзю несерьезен, то причина этого заключается в том, что он знает, что нет никакой смерти, что смерть – это переезд из одного дома в другой или, самое большее, смена одежды. Она возбуждает, даже смерть – это великое возбуждение и экстаз. Все дело только в вашем неправильном подходе.
Отбросьте его, но не отбрасывайте его постепенно, часть за частью. Отбросьте его тотально и мгновенно.
Когда вы покидаете это место, идите танцуя и распевая. Пусть весь мир думает, что вы безумны – это гораздо лучше.
Четвертый вопрос:
Ты задал три вопроса в одном вопросе.
Во-первых, ты нашел меня, хотя и не искал мастера.
Позволь мне разъяснить тебе, что я искал ученика, а это гораздо важнее.
Твой поиск мастера не столь важен, потому что ты спишь и видишь сны. Поэтому каждый раз, когда я вижу, как мимо проходит какой-то лунатик и есть возможность пробудить его, я просто изменяю его направление: он ведь лунатик, так что с этим нет никаких проблем. Ему безразлично, куда он идет. Я даю ему саньясу, он принимает саньясу – во сне это не имеет значения. Я создаю для него прекрасный сон.
Я – не жестокий надсмотрщик. Сначала я создаю прекрасный сон, а затем постепенно вывожу вас из него.
Сейчас ты вышел из сна, поэтому возникает следующий вопрос: где же путь?
Фактически, это моих рук дело. Когда ты спал, я говорил о пути… «о мистическом пути…», чтобы пробудить тебя. Сейчас ты пробудился и спрашиваешь: «Где же путь?»
Нет никакого пути. Это было просто уловкой, чтобы тебя пробудить.
Тебе не нужно никуда идти. Ты уже находишься в том месте, которого ты должен достичь. Ты уже являешься тем, кем ты собираешься стать.
Нет никакого пути, нет никакой цели.
Твоя «естьность» – вот твоя реализация.
И в-третьих: пробуждаясь, ты видишь, что я огромен, как океан. Когда ты спал, ты не осознавал, куда я тебя веду. Сейчас ты полностью проснулся и видишь огромный океан.