– И как в конце концов назвали?

– Маленькая Мерзость – Маленькая Дрянь.

– Очень красиво. Сильна воля свекрови в вашем семействе. Хорошо, что я решила никогда замуж не выходить.

– Почему?! – Я что, последнюю фразу вслух сказала?

Я проигнорировала вопрос ребенка, схватив за шиворот за неимением ушей.

– Ну ладно, меня другое интересует, кто тебя учил во взрослых теть бросаться? Это что такое?! – поднесла я зуб, что меня в лоб треснул, к носу змеюки и чуть ли не потыкала.

– Молочный щубик, вчера выпал, – ответил детенок. А у меня теперь после посещения изнанки первостатейные знания в области математики прорезались, два и два я складываю на раз.

– Та-а-ак, ясно. А те, что были вон там, на склоне? – Маленькая тварь, соображая, посмотрела в сторону места, где мы с Кощеем мертвяков гоняли.

– А, эти… Эт мой дедушка вставную челюсть потерял.

Я посмотрела на размеры пещер, сравнила с Маленькой Мерзостью. И с надеждой в голосе на то, что дома никого нет, спросила:

– А дедушка дома?

– Не-а, я его, почитай, лет сто уж не видела. Говорят, он на пенсии.

Я счастливо выдохнула.

– А родители? Дома?

– Не-а. Они ушли. Только я тебе не скажу об этом. Я вообще не должна разговаривать с незнакомцами, когда одна дома. – И мелкая поганка полезла в рот вырывать зубик.

– Меня-зовут-Лада-Калинина-очень-приятно-познакомиться! Я-Баба-яга! – оттараторила я. – Как хорошо, что мы теперь знакомы!

Трехголовая змеюка оставила в покое «шубик» и сделала книксен. Драконий зуб, упав на землю, превратился в крохотного мышонка и пошел в наступление на мою ногу. Вообще молочные «шубики» из этой поганки сыпались, как желуди с дуба. Только превращались в один смех. Мыши, таракашки, жучки, мелкие ящерки и змейки. Та еще рать.

Я совсем уж расслабилась.

– Ой, ты… – спохватилась Маленькая Мерзость. – Ты погоди, не убегай, у меня еще есть. Вот с этой стороны качается.

И маленькая мерзость улыбнулась во все свои две тысячи кусалок. Зубы у змеюки росли в три ряда.