Новый град ударов.
— Вы грязный лгун, Ли Андерсон.
После этой атаки она задыхалась, а смотрела по-прежнему на дорогу.
— Думаю, что предпочел бы трахать вас, — сказал я. — Мне больше нравится ваш запах, и волосы на лобке гуще. Но Джин трахается хорошо. Я буду сожалеть о ней, когда мы от нее избавимся.
Она не шелохнулась. Слушала это, как и остальное. У меня же перехватило в горле, и, словно в озарении, я вдруг начал понимать.
— Сделаем это сейчас же, — прошептала Лу, — или только потом?
— Что сделаем? — прошептал я.
Ей было трудно говорить.
— Вы будете меня трахать?.. — сказала она так тихо, что я скорее понял, чем услышал, что она говорит.
Теперь я был возбужден, как бык, мне от этого было почти больно.
— Сначала надо убрать ее, — сказал я.
Я сказал это, только чтобы увидеть, по-настоящему ли она в моих руках.
— Я не хочу, — сказала она.
— Вы так дорожите своей сестрой, да? Да вы просто струсили!..
— Я не хочу ждать…
На свою удачу, я увидел заправочную станцию и остановил тачку. Мне нужно было подумать о чем-то другом, иначе я потеряю хладнокровие. Я остался сидеть и сказал типу со станции, чтобы он заправил машину. Лу повернула ручку дверцы и выпрыгнула на землю. Она шепнула что-то парню, и он указал ей на какое-то строение. Она удалилась и вернулась через десять минут. Я тем временем указал парню на шину, которую надо было подкачать, и заказал ему сэндвич, который не смог съесть.
Лу села на свое место. Я заплатил парню, и он вернулся к себе досыпать. Я завел машину и понесся сломя голову; так мы ехали еще часа два. Лу не двигалась. Казалось, она спит; я совершенно успокоился, и вдруг она потянулась, открыла ящик и на сей раз выпила три стакана один за другим.
Теперь я не мог взглянуть на нее, не возбуждаясь. Я пытался продолжать вести машину, но, проехав еще десять миль, остановил тачку на обочине. Была еще ночь, но уже чувствовалось приближение рассвета; ветра в этих краях не было. Кругом рощицы, кусты. Что-то около получаса назад мы проехали какой-то город.
Я нажал на тормоза, хлебнул из бутылки и сказал ей, чтобы выходила. Она открыла дверцу и взяла свою сумку, я пошел за ней; она двинулась в сторону деревьев и остановилась, не дойдя до них, попросила у меня сигарету; я оставил сигареты в машине. Я сказал ей, чтобы подождала меня; она стала рыться в сумке, ища их, но я уже пошел к машине, почти побежал. Я взял и бутылку тоже. Она была почти пуста, но у меня было еще в багажнике.
На обратном пути мне трудно было идти, и я начал расстегиваться, еще не дойдя до нее; в этот момент я увидел вспышку выстрела револьвера и тут же почувствовал, что мой левый локоть словно раскололся; рука моя повисла вдоль туловища; если бы я не расстегивался, то заполучил бы эту штуку прямо в легкие.