- Я тоже не знаю, - сказала миссис Силсберн. Казалось, она сейчас заплачет. Пот просочился даже сквозь толстый слой грима на лбу и на верхней губе. Левой рукой она прижимала к себе черную лакированную сумку. Она держала ее, как любимую куклу, и сама походила на очень несчастную, неумело накрашенную, напудренную девочку, убежавшую из дому.
- Сейчас ни за какие деньги не достать такси, - уныло сказал лейтенант. Он тоже здорово полинял. Его залихватская фуражка героя-летчика казалась жестокой насмешкой над бедной, потной, отнюдь не лихой физиономией, и я при понимаю, что у меня возникло побуждение сдернуть эту фуражку у него с головы или хотя бы поправить ее, придать ей не такой нахальный излом, - побуждение, вполне родственное тому, какое испытываешь на детском празднике, где обязательно попадается ужасно некрасивый малыш в бумажном колпаке, из-под которого вылезает то одно, а то и оба уха.
- О боже, что за день! - во всеуслышание объявила невестина подружка, Веночек из искусственных незабудок уже совсем сбился набок, и она вся взмокла, но мне показалось, что по-настоящему пострадала только самая, так сказать, незначительная принадлежность ее особы - букет из гардений. Она все еще рассеянно держала его в руке. Но он явно не выдержал испытания. Что же нам делать? - спросила она с несвойственным ей отчаянием. - Не идти же туда пешком. Они живут чуть ли не около Ривердейла. Может, кто-нибудь посоветует?
Она посмотрела сперва на миссис Силсберн, потом на мужа и, наконец, как видно с отчаяния, на меня.
- У меня тут неподалеку квартира, - сказал я вдруг, очень волнуясь. Всего в каком-нибудь квартале отсюда, не больше.
Помнится, что я сообщил эти сведения чересчур громким голосом. Может быть, я даже кричал, кто его знает.
- Это квартира моя и брата. Пока мы в армии, там живет наша сестра, но сейчас ее нет дома. Она служит в женском морском отряде и куда-то уехала. - Я посмотрел на невестину подружку, вернее, мимо нее. - Можете оттуда позвонить, если хотите, - сказал я, - и там хорошая система вентиляции. Можно остыть, передохнуть.
Несколько оправившись от потрясения. все трое, лейтенант, его жена и миссис Силсберн, устроили чтото вроде переговоров - правда, только глазами, но никаких видимых результатов не последовало.
Первой решила действовать невестина подружка. Напрасно она пыталась узнать по глазам мнение остальных. Пришлось обратиться прямо ко мне.
- Вы сказали, там есть телефон? - спросила она.
- Да. Если сестра не велела его выключить, только вряд ли она это сделала.
- А почем мы знаем, что там нет вашего б р а т ц а? - сказала невестина подружка.
В моем воспаленном мозгу такая мысль и возникнуть не могла.
- Нет, не думаю, - сказал я. - Конечно, всякое бывает, ведь квартира и его тоже, только не думаю, что он там, не может этого быть.
Невестина подружка уставилась на меня: она глядела очень пристально, но, как ни странно, довольно вежливо, - если ребенок не спускает с тебя глаз, это нельзя считать невежливостью. Потом, обернувшись к межу и миссис Силсберн, она сказала:
- Пожалуй, пойдем. Оттуда хоть позвонить можно.
Они кивнули в знак согласия. Миссис Силсберн, та даже припомнила правила из учебника хорошего тона - как отвечать на приглашения у дверей кафе. Сквозь расплывающийся под солнцем грим мен навстречу пробилась слабенькая улыбочка вполне хорошего тона. Помнится, что я ей очень обрадовался.
- Ну, пошли, уйдем от этого солнца! - сказала наша руководительница. - А что делать с этим? - И, не дожидаясь ответа, она подошла к обочине и без всяких сантиментов вышвырнула увядший букет гардений в канавку.
- Ладно, веди нас, Макдуфф, - сказала она мне. - Пойдем за вами. Одно только скажу: лучше бы его там не было. Не то я убью этого ублюдка. - Она поглядела на миссис Силсберн. - Простите, что я так выразилась, но я не шучу.
Повинуясь приказу, я почти весело пошел вперед. Через минуту в воздухе, слева около меня, и довольно низко, материализовался шелковый цилиндр, и мой личный, неофициальный, но постоянный спутник заулыбался мне снизу. В первый миг мне даже показалось, что сейчас он сунет ручонку мне в руку.