«Неужели меня засекли одни лишь пидарасы?», – осторожно спросил сгусток энергии у своего Божества.

«Не одни, но союзники все далеко, не успеют, а нейтралам ты не особо нужен с перспективой, что за тебя начнут воевать посреди творящегося срача», – поучительно проговорило Солнце и улыбнулось, – «и да, время плюшек от твоего Покровителя!», – хохотнули все планеты хором, чем заставили задрожать Серого.

«Ох, не нравится мне это…», – нахмурился бы Дима, не пари сейчас среди бескрайнего космоса в форме серой души.

«Ты прав, дам тебе просвет на будущее – в Сурсасе у тебя состоится одна из двух встреч, как повезёт. Одна даст тебе напарника, вторая вынудит рвать свою серость и принимать цвет, ибо иначе не выживешь», – всё также продолжало лыбиться Солнце, – «такс, восстановим целостность тела твоего сосуда, десяточку к силе духа и по пятёрке в остальные характеристики, хм… а! Проведу тебя принудительную эволюцию и подкину ОСЖ, чтобы не дох и регенарация исправно работала. Всё! Адьос, и помни – всё зависит от твоего выбора, Серый!», – буквально выпхнул Серого в реальность, где на сознание сразу же накинулись все, кому не лень.

«О, Дима! Успокой эту ненормальную, сил моих уже нет!», – возмущённо топнул Ардезул, тыкая пальцем в злющую Анзетт.

«Я тебя сейчас сама упокою, ошибка!», – рыкнула на Принца девушка, оборачиваясь на мою силуэт, что мерцал в «зеркале души», так я решил назвать это место, – «Дима, убей эту безухую тварь! Высокомерный эльфийский ублюдок!», – вцепилась в Димины плечи, заглядывая тому в глаза и ища схожее желание.

«Нет», – отказал фехтовальщице и, схватив ту за подбородок, притянул к себе, дабы заглянуть в самые недра её души, – «даже не будь Архип моим товарищем, я бы не стал его убивать, ибо над нами нависла существенная опасность, справиться с которой в одиночку у нас не выйдет», – и кинув мимолётный взгляд на Ардезула, которого по какой-то причине видела Анзетт, покинул «зеркало», открывая глаза в реальности, на этот раз уже точно.

Картина вокруг была спокойной, что радовало, только вот меня напрягало одно – почему Лео спит в обнимку со мной, да и так сжимает, будто бы в мир иной собрался? А, он за меня испугался и спит. Несчастный леопард, не знает, что это цепи Хаоса ему черепушку насилуют… Иначе и думать не хочу, пусть Анзетт с ним нянчиться, и то – после смены мною тела, только мысль, что в… Нет! Даже говорить противно, также отставить мысли об убийстве всех своих «кавалеров», хорт меня задери! Завербовать фехтовальщицу, свести её потом с Лео и иметь нормальную команду, ведь в одиночку я не справлюсь, убьют демоны бездушные, что Героями себя кличут.

Кот, по-другому его сейчас назвать не выйдет, плакал мне в живот, как ребёнок, отец которого ушёл на войну и мог не вернуться, но вернулся. Это неприятно, прямо внутренности от этого выворачивает. Ненавижу, когда из-за меня льют слёзы, а ведь если подумать, то моя любимая тоже плакала, когда узнала, что её дорогой в моём лице разбился насмерть… Никчёмный, какой же я никчёмный!

«Анзетт?», – проснулся дымчатый леопард, – «ты хорошо?», – хрипло спросил кот, приподнимаясь на руках и смотря на лицо фехтовальщицы.

«Идиот ты, Лео», – выдохнула она, ложа свою ладонь тому на голову и начиная её гладить, – «нашёл из-за кого слёзы лить, встал и улыбнулся, пока кастрацию не провел…а!», – помогла подняться леопарду, дабы вслед за ним встать.

«Катрацию?», – вопросительно спросил тот, не забывая улыбнуться.

«Ужасную кототерапию!», – рассмеялась девушка, выталкивая дымчатого из домика на берегу, что вместе с ним и Когой и возвела.