Пролог: Случайность... Глупость... Закономерность.

Одним прохладным, солнечным утром, на пустом шоссе, рассекая ветерок, мчался молодой парень двадцати лет в своей дорогой, протюнингованной иномарке чёрного цвета. Он, как один из глав очередного, но очень успешного объединения фрилансеров, ездил на собрание дружной братии дома сидящих работяг и теперь возвращался из Москвы обратно в Киев, где он нашёл свой новый дом и любящую девушку, свадьба с которой состоялась не так давно. Данная дорога не пользовалась большим спросом у простого народа из-за многочисленных дыр в асфальте, палящего днём солнца и, изредка проезжающих, военных. Слухов ходило много, а правды, как назло, в интернете не было. Но, остановит ли это нашего обеспеченного молодого человека, который увидев фотографию пекущегося яблочного пирога, и уже готовый борщ с пампушечками? Нет, конечно же! Желание попасть домой стоит намного выше, чем чувство собственной безопасности. Да и какая опасность в двадцать первом веке то? Никакая!

Снова разблокировав свой смартфон, парень принялся делать очередную запись в свой аудиодневник. – «И снова здравствуй, мой дорогой, электронный друг! Сегодня, я успешно закрыл некоторые хвосты по работе и сумел таки переговорить с новичками. Перекусил между словом, двумя чашками кофе с кусочком шоколадного торта. Так вот, собрались мы в кафешке, в Москве, для обсуждения предстоящей работы с глазу на глаз, ибо оплата была просто космическая, а она сама – не сложная, даже на второй и третий взгляд», – отвлёкся, чтобы открыть окно, и впустить прохладный ветерок в салон машины.

Вдохнув свежего воздуха, он продолжил: – «Все вопросы решили, договорились начать работу завтра с утра, чтобы все успели вернуться. И вот, теперь я мчусь на своём стальном коне домой, где меня ждёт моя любовь и лучший в мире борщ с чесночными пампушками! А на десерт яблочный пирог…», – сглотнул подступившую слюну, и продолжил, – «но, у меня и печальные новости. Например, ты, мой дорогой Апельсинофон, вскоре пойдёшь в тёмный угол ящика у кровати, ведь вышла новая, более мощная и быстрая модель. Печально с тобою будет прощаться, всё же, три года совместной работы, но…», – голос резко обрывается, уступая место ужасным звукам автокатастрофы, ибо машина на скорости слетает с асфальтированной дороги, и на безумной скорости влетает в нечто отдаленно похожее на человека.

Скорбно, но это был конец для юного Горбунова, и одной несчастной твари, которой не посчастливилось сбежать из стен лаборатории именно сейчас. Их жизнь прервалась в одно и то же мгновение, оставив после себя груду металлолома в людских, и не очень, ошмётках, размазанных и раскиданных повсюду. По крайней мере, у Дмитрия не было никаких шансов на спасение, а вот про дальнейшую судьбу второго организма – ничего неизвестно…

Вот так вот и закончилась недолгая история молодого, успешного фрилансера, который так и не стал до конца счастливым. Круглый сирота не сумел завести друзей, только женился, даже не узнал, беременна ли его пассия, или нет. Диме было не суждено увидеть рождение на свет своей кровинки, если такова вообще есть, посему, тот и не сумел прочувствовать на себе слово "Жизнь". Бедный парень, что сказать… Как и миллионы других бедолаг, умерших по стечению случайных обстоятельств. Лопнуло колесо, отказали тормоза, не справился с управлением и многое другое. Пора поставить жирную, чёрную точку в его деле и…

«А я вот, с вами, категорически не соглашусь!», – будто в ответ всему миру на его немую речь, раздался громкий, воинственный рёв, звучавший, казалось, отовсюду. Это был Дмитрий, или то, что осталось от него.

«Слишком молод ещё я, чтобы умирать! Боже, прошу, дай шанс всё исправить! Не буду больше так глупить, только помоги!», – взмолилась душа перед гибелью своею, и казалось бы, что бесполезно, но угасающий, невидимый простым людям, огонёк над грудой из мяса и стали, вдруг пропал, даже сам того сразу не заметив.

Пустое и пыльное, имеющее ужасные дороги, шоссе, сменилось космосом, в котором, как в воде, плавали миллионы, если не миллиарды звёзд и планет.

«Какого?!», – ошеломленно, по крайней мере, на первый взгляд, выдал Дима, обнаружив себя посреди данной красоты. Только смущал его тот факт, что вокруг него было прохладно, но у парня нет более тела! Чем же он тогда ощущает температуру?! – «Эй, есть здесь, кто-нибудь?», – попытался закричать, но голос сам раздался, как у робота – тихий, спокойный, безэмоциональный. Жуткая жуть...

«Очередной "Неумирайка"? Ух, устал уже от вас, даже в книги сумели пробраться, чудовища! Ну, что ты хочешь от Бога, парень? Ух, честное слово, только и делаю, что отправляю вас в самые отдалённые кусочки мультивселенной, игнорируя пространство и время…», – устало и явно недовольно пробурчал тот, кого впору называть Богом.

Дмитрий даже не сумел разглядеть его. Сначала, а после в пространстве дурно завоняло, или это лишь показалось? К тусклому, серому огоньку развернулась Луна, за ней Марс и Солнце… И у каждого было лицо!

«Ух, всегда вы так застываете, стоит увидеть вам мой облик. Да, я есть всё и ничего одновременно, удивлён? Вижу, что очень. Даже не спрашивай, для своего же спокойствия, иначе успокаивать очередного, будущего попаданца я не желаю от слова совсем, понимаешь?», – Бог говорил, Горбунов слушал и восхищался. Пребывая в диком, просто животном ужасе от представшей перед ним картины.

«Верните меня обратно, пожалуйста! Я не хочу в другой мир, у меня девушка и борщ дома ждут!», – отчаянно проговорил Дима, вызывая дикий приступ хохота у планетарного Божества. Ну, это логично, все мёртвые орут о том, чтобы им выдали суперсилы, божественные артефакты и гарем с неисчерпаемым богатством, а он… Не хочет перерождаться в другом мире, отмахиваясь ждущей дома девушкой с борщом! Вот ведь умора!

«Парень, ты сделал мою вечность! Я тебе серьёзно говорю! Ух, давно я так не смеялся, сколько тысяч лет прошло с последнего раза… Ладно, всё, успокоился. Ух, слушай, хочу тебя огорчить, но вернуться ты не сможешь, у меня есть свод правил, которые я не нарушаю. Но это не значит, что нет возможности вернуться в свой мир, нет, она ещё как есть, просто очень трудная в исполнении, да и к тому времени будет тебе не нужна, слово Бога даю», – уверенно проговорил Бог в лице Луны, Марса и Солнца сразу тремя голосами.

Дмитрий внимательно слушал и не перебивал, и под конец, несмотря на душевные, ибо других быть не может, терзания, он был готов дать согласие Богу. Ему не нужное, чисто символическое, это понимал каждый из них.

«Боже, я ведь пропаду в ином мире, что же мне делать?», – с искренним негодованием спросил Горбунов у Бога, и получил отчет просто шедевральный ответ…

«Выживай, сынок! Ух, я отправлю тебя в мир, где технологии презираются всеми народами; паровые механизмы идут нога в ногу с магией, и планету населяют не только люди. Это очень опасный, но весёлый мир, который даст твоей серой душе возможность окраситься, и стать личностью. Ух, не тем мусором, про который говорят у вас на Земле, а настоящей личностью», – будь у Бога руки, наверняка бы показал большой палец вверх… – «Память, я тебе немного подотру для того, чтобы не мешала. Как их там? Ух, вот! Читов дам, твой потенциал будет вне ограничений, глядишь, и до меня дорастешь через пару сотен жизненных циклов. Ну, а твоя раса будет моим для тебя сюрпризом, удачи, Неумирайка!», – расхохотался под конец Бог, а Дима просто замерцал и исчез, не оставив после себя ничего.

«Я буду за тобой присматривать, парень. Ух», – резко замолк, после чего отвесил себе мысленный подзатыльник, – «какой убогий звук, клятые бурятские похабные мультики, чтобы вас Некрос побрал…», – выдохнули планеты, и уже снова про себя заговорили, – «надеюсь, что не прогадал со своим выбором, иначе, сидеть мне здесь ещё целую вечность».