Дело Криса Девиса осложнялось двумя обстоятельствами. Это считалось техническими трудностями: он не признавал себя виновным, а я не мог доказать его вину. Вдруг меня осенило. Девис утверждал, что не делал этого. То же самое твердили жертвы. А если?.. Я надеялся, что разговор с обвиняемым рассеет наши сомнения.

Остин Пейли обещал подойти. Я не смел разговаривать с обвиняемым наедине. Мы с Остином встретились у тюрьмы на следующее утро. Шериф Маррс был настолько любезен, что разрешил нам воспользоваться его кабинетом вместо камеры для подобных встреч. В ожидании Девиса мы с Остином чувствовали себя не слишком уютно в обществе друг друга.

— Какая неприятность, — сказал Остин, качая головой. — Прости, Марк. Что нам остается предпринять?

Я поморщился от притворства Остина, будто мы собирались вместе решать эту проблему, в одной команде, но все-таки ответил:

— Возможно, твой клиент одумается?

— Тебе бы стоило подумать о смягчении приговора, — сочувственно предложил Остин.

— Разве это поможет?

Остин пожал плечами. Коротконогий юркий охранник ввел Девиса в комнату. В данном случае наручники были излишни, но некоторые тюремщики не могут без них.

— Я буду за дверью, — бросил служитель.

Девис сел, сложив руки на коленях. Мы с Остином остались стоять, как будто оба были следователями.

— Я хочу задать вам несколько вопросов, — сказал я. — Вы вправе не отвечать, но возможно, ваши ответы пойдут вам на пользу.

Девис посмотрел на Остина, который небрежно вставил:

— Уверен, Крису не нужно напоминать, что он не обязан что-либо говорить. Но если он считает нужным…