Драски взял вздрогнувшую Марианну за руку, потянулся поцеловать ладонь, но она вырвалась, огляделась, пытаясь понять, в какую сторону отступать. Но сзади была только арфа, а Драски перекрывал полностью вход, прижимая её к инструменту.

- Не пугайтесь, - он сделал ещё одно движение, и расстояние между ними исчезло совсем. - Я просто хотел бы пообщаться. Ближе.

- Я не ищу покровителя, - наконец-то девочка заговорила, и это было хорошо, потому что к переговорам Драски был привычен, - я не понимаю причины вашего такого пристального интереса... Вернее, понимаю. Но не хочу его. У меня есть жених, мы скоро поженимся. Извините, если неосмотрительно дала вам надежду...

Она говорила,  нервно сжимая тонкие музыкальные пальчики, похоже, отказывая. Но Драски не нужны были её слова. И свой талант переговорщика он не смог применить. Её движущиеся капризно очерченные красивые губы заняли все его внимание. Захотелось потрогать их, ощутить гладкость и мягкость. Что он и сделал. Просто взял девушку за подбородок и провёл большим пальцем по нижней губе. И да. Ощущения были потрясающие! Даже лучше, чем он представлял.

Марианна замолчала, дёрнулась от неожиданности в сторону, чуть не уронив инструмент. А затем внезапно размахнулась и ударила его! Наотмашь! По щеке!

Драски так удивился, что сначала даже не понял, что произошло. Никогда никто себя так с ним не вёл! Ни одна женщина! Это была настолько немыслимая ситуация, что он не сразу среагировал, когда Марианна резко толкнула его в грудь, и, спотыкаясь на тонких каблуках, полетела к выходу, умудрившись даже не упасть.

Драски машинально потёр ставшую красной щеку, глядя вслед убегающей жертве, и сдержался, чтоб не пуститься в погоню.

Да, сразу не получилось. А все потому, что он отошёл от первоначального плана. И теперь первое впечатление испорчено, постепенное сладкое покорение невозможно. И это досадно, но решаемо.

То, что не удаётся завоевать с наскоку, можно взять осадой. Или просто купить. И не обязательно деньгами.

***

Я выбежала из зала, даже не оглянувшись, так, словно за мной гнались. Надо побыстрее убираться отсюда, я совершила большую, огромную ошибку! Не надо было вообще приезжать, плевать на деньги и на желание прояснить ситуацию!

Потому что нисколько я её не прояснила! Только все испортила! Ударила его!

Но в тот момент  я настолько испугалась его резкого движения, и этого жеста... То, как он провёл пальцем по губе, как взял за подбородок... Ужас! Ужас! Я же словно в ступор впала от страха! И глаза его, такие тёмные, такие сумасшедшие... Я отчётливо поняла, что, ещё немного, и не будет мне пути назад! Надо было выбираться, и я сделала то, что сделала. Чистый инстинкт самосохранения.

Я бежала, сердце трепыхалось в груди пойманной птичкой, опасаясь, что дверь будет закрыта. Что меня не выпустят из этого огромного страшного дома.

Но дворецкий спокойно подал мне дублёнку, и протянул конверт с деньгами. Верхнюю одежду я схватила, а конверт проигнорировала. Нет уж. Хватит с меня. Хватит!

Улица встретила морозом, мгновенно пробравшимся под короткую юбку. Я в очередной раз прокляла монстра, пригласившего меня сюда, и, отойдя подальше от ворот дома, вызвала такси. Надо было ехать в клинику к сестре. Результаты исследования уже должны быть.

В больнице, дорогой, сверкающей чистотой и комфортом, на меня косо не смотрели. Хотя я, конечно, выделялась в своём наряде.

Я, в очередной раз, удивившись щедрости неведомых меценатов, сделавших инвалидам города такой богатый подарок, диагностику с последующим возможным лечением, нашла Лауру.

Та выглядела очень воодушевлённой.

- Ты представляешь! Мне можно помочь!