— Что же я могу тут поделать? — спросил он.

— Надо найти средство избежать гибельного толчка. Гонтран предложил одно, но я не знаю, согласитесь ли вы на него.

— В чем же это средство?

— Отделить от аппарата тяжелую каюту со всем внутренним механизмом и продолжать путь в одном наружном шаре.

Профессор удивленно раскрыл глаза.

— Вы предложили такое средство? — спросил он Гонтрана.

— Почему же и не предложить? — заступился за Фламмариона его приятель. — Ведь сослужил же нам службу подобный маневр при высадке на Венеру?

— Но тогда были совершенно иные условия: у нас был парашют.

— Теперь у нас нет парашюта, — но зато сам аппарат сыграет роль аэростата. Словом, средство Гонтрана в общем довольно пригодно. Но, быть может, у вас, Михаил Васильевич, есть лучшее предложение?

— Нет.

— Ну, тогда нечего и разговаривать. Старый ученый повернулся и хотел снова погрузиться в свое любимое занятие, изучение неба, но Сломка остановил его.

— Нет, дорогой профессор, — твердо сказал он, — я просил бы вас пока отложить занятие астрономией. Время не терпит, и нам всем надо приняться за работу, иначе не успеть. Вы с мистером Фаренгейтом соберете и уложите все необходимые для нас вещи, а мы с Гонтраном перетащим их на площадку, расположенную на нижней части шара, вокруг центральной оси. Затем нам надо сделать нужные приготовления, чтобы, лишь только наш аппарат достигнет границ меркурианской атмосферы, мы могли отделить все его внутренние части от наружного шара.

Через два часа все вещи путешественников были прочно упакованы, перенесены на нижнюю площадку и крепко привязаны. Сломка и Гонтран вооружились отвертками и принялись отвинчивать гайки, державшие болты, при помощи которых внутренние части аппарата соединялись с его осью и наружною оболочкою.

Едва они успели покончить с этой работой, как аппарат приблизился к верхним слоям атмосферы Меркурия. Нужно было торопиться. Путешественники поспешно оставили каюту и спустились по винтовой лестнице на нижнюю площадку, где крепко привязали себя веревками к центральной оси прибора. В верхней части остался один Сломка. Вооружившись огромными клещами, он остановился на верхних ступеньках лестницы и начал развинчивать огромную гайку, которая служила главной скрепой, удерживавшей в связи различные части летательной машины.

После долгих усилий гайка, наконец, подалась и стала медленно вращаться по нарезкам. Еще один оборот, и работа окончена. Инженер лихорадочно налег на щипцы, а секунду спустя уже летел вверх ногами на нижнюю площадку: гайка повернулась и соскользнула с винта легче, чем он ожидал, так что бедный Сломка не успел сохранить равновесие и удержаться на шаткой лесенке. В то же мгновение каюта выскользнула из своего места и отделилась от селенового шара, увлекая за собою центральные части аппарата.

Это не замедлило сейчас же отозваться на скорости, облегченный шар полетел значительно тише.

Но скорость падения все-таки оставалась большой. По вычислениям Сломки, до момента столкновения с поверхностью планеты оставалось еще добрых полчаса, как вдруг ужасный толчок заставил путешественников подумать, что их шар разлетается на тысячу кусков.

За первым толчком последовал другой, послабее, потом третий, четвертый и так далее. Аппарат покатился по какому-то склону, подскакивая временами подобно гигантскому мячу. Путешественники были оглушены громом селена и потеряли сознание от кувырков вокруг оси аппарата, к которой они предусмотрительно привязали себя.

И все-таки их падение на Меркурий можно было назвать не иначе как исключительно счастливым. Упади они на ровное место, аппарат наверняка не выдержал бы силы толчка и разбился вдребезги, а им самим пришлось бы навсегда распроститься с жизнью. На их счастье, шар упал на крутой склон высокой горы и благодаря этому вместо одного убийственного толчка испытал их несколько десятков, но зато гораздо более слабых.