Ответом был лёгкий смешок, столь необычный для вечно замкнутого Читрадривы.

«Эй… где ты?!» — заподозрив неладное, воскликнул Карсидар.

В ответ хихиканье усилилось и постепенно перешло в сытый довольный хохот нажравшегося до отвала трупоеда.

«Где ты-ы-ы?!.» — в отчаянии завопил Карсидар.

И проснулся.

Прежде затенённая комната была залита ярким светом, значит, судя по положению солнца, он дремал не менее трёх часов. В доме царило оживление, из-за двери раздавались голоса и топот, доносились другие шумы. Пеменхат громко сказал: «А вот это просто здорово!» Карсидар осторожно повёл головой, проверяя, ушла ли боль. И тут же вскочил от сказанных над самым ухом слов:

— И всё-таки я могу не поддаваться твоей серьге.

Читрадрива сидел у изголовья кровати и пытливо рассматривал его.

— Ты давно тут? — спросил Карсидар слабым голосом и с оханьем опустился обратно на кровать.

— Как пришёл за тобой, так и сижу.

— И… я болтал тут? Или, может, кричал?

— Нет, ничего такого.

— Значит, померещилось.

— Да.

Карсидар бросил на Читрадриву быстрый подозрительный взгляд, решил, что тот всё же солгал, и на всякий случай натянул шляпу с бахромой чуть ли не на самые уши.

— Векольд уже вернулся с виноградника, а с ним и его жена, — сообщил Читрадрива, словно хотел увести разговор в сторону от неудобной темы.

Карсидар не чувствовал себя настолько сильным, чтобы сказать Читрадриве о своих подозрениях и начать допытываться, что он делал здесь три часа кряду. Вместо этого покорно «склевал наживку»:

— Ага, приёмный отец мальчика-легенды?..

В правый висок кольнуло иглой, но в общем ничего, терпимо.

— Тогда пойдём к нему. Помоги мне встать.