— Пошли.

Стучать в дверь пришлось долго. Впрочем, дело ясное: вместо того, чтобы дать Карсидару выспаться, Сол наверняка до сих пор торчит у него в комнате и донимает просьбами поведать «ну вот хотя бы ещё одну историю, ну самую последнюю, ну самую-самую…» Пеменхат слабо улыбнулся — то ли просто так, то ли потому, что в памяти встали туманные отголоски воспоминаний о собственном нелёгком детстве, — вновь ударил в дверь и оглушительно гаркнул:

— Открой, Сол! Заснул ты там, что ли? Отворяй немедля!

— Кто такой Сол? — спросил стоявший сзади Читрадрива.

— Мальчишка. Служит у меня. Сирота.

Пеменхат ещё раз саданул в дверь. Тут он подумал, что всего несколько часов назад точно так же к ним стучался Карсидар, а они втроём как раз садились ужинать. Мог ли он тогда представить, что нелёгкая понесёт его в гандзерию и что к исходу ночи он притащит в свое заведение этого колдуна… Да ещё такого странного — гандзака, на гандзака никак не похожего.

— Идёт он, твой Сол, — отозвался Читрадрива, когда Пеменхат замахнулся для очередного удара.

Действительно, внутри дома послышались шаги, постепенно приблизившиеся к двери. Наконец прозвучал тихий голос:

— Кто?..

— Да я же, я! — с нетерпением проговорил Пеменхат. — Хозяина не узнал, что ли?

Внутри послышалась возня, раздались глухие звуки отодвигаемых засовов и снимаемых крепей. Наконец, слегка скрипнув петлями («Надо бы смазать», — отметил про себя Пеменхат), дверь приоткрылась, и из щели донёсся тихий шёпот мальчишки:

— Заходите по очереди.

Пропустив вперёд Читрадриву, Пеменхат вошёл вслед за ним.

— А где же… — начал было он, но осёкся, поймав предостерегающий взгляд мальчишки.

Едва различимая тень метнулась по лестнице вверх. Пеменхат немало удивился столь странному поведению гостя и, собрав воедино всю свою любезность, проговорил:

— Куда же ты, Карсидар? Я привёл…

— Кто такой Карсидар?! — слишком громко и чересчур искренне изумился Сол, бросая отчаянные взгляды на хозяина и тут же стреляя глазами в сторону Читрадривы. — Никакого Карсидара здесь нет. Да и не было никогда. Что с вами, господин?

Пеменхат вконец опешил. А мальчишка тем временем проделывал со своим лицом совершенно невозможную вещь: в то время, как обращённая к Читрадриве сторона оставалась вежливо-угодливо-невозмутимой, на другой половине лица бешено заплясал уголок рта и дико завертелся серый глаз.

Пеменхат уже хотел схватить Сола за шиворот и, хорошенько встряхнув его, потребовать объяснений, как вдруг Читрадрива весело расхохотался и произнёс:

— Успокойся, почтенный хозяин. Всё дело в моей внешности.