Кто бы сомневался.

— По сравнению с тобой, — говорю я, — все страшненькие.

— Ну-ну, это ты сейчас такой весёлый. Посмотрим, что ты под пытками скажешь. Да?

— Будут пытки? — с притворным ужасом спрашиваю я.

— Естественно будут, не зря же я только о них и думаю целый день. Когда ты прилетаешь?

— Завтра утром.

— Сразу ко мне. Понял?

— Ириш, мне надо родителям показаться. Потом к Куренкову на доклад. Ты же не хочешь, чтобы он меня с ордером из твоей квартиры вытаскивал?

— Нет, этого точно не хочу.

— Так что, думаю, ближе к обеду нарисуюсь. Ты только скажи своей грымзе-церберше, чтобы она мне препятствий лишних не чинила. Не хотела меня с тобой соединять сейчас. Занята, говорит, и точка.

— Хорошо, я поговорю с ней. Скажу, что ты для меня выполняешь специальные поручения. Мой приватный посыльный. Ладно, всё. В общем жду тебя. Завтра с докладом прямо ко мне.

— Ириш. Целую.

— Так, вот эти пошлости и вольности прекратить. Ясно?

— Ясно. Вот ещё что, забыл сказать. Валю Куренкову одобряй на первого секретаря райкома.

И не дожидаясь бури эмоций, я вешаю телефонную трубку.