– Нравлюсь, как мужчина или как друг?

– Й…и…а, – на первом этапе это было все, что она вспомнила. Потом речь вернулась вместе с сообразительностью:

– А почему спрашиваете?

– Опять крайне вежливый тон? – недовольно пробормотал Лик. – Спрашиваю, ученик аптекаря, потому что хочу тебя.

  Вот тут способность мыслить вернулась к Марусе окончательно. Она наконец вспомнила, с кем говорит, и что о подобных созданиях учила когда-то.

  Лик бог. Братия в плане романтических уз крайне странная. Во-первых, когда бог желает кого-то, он этого кого-то получает. Часто получает любой ценой. Во-вторых, боги не слишком разборчивы в объектах желания. А этот бог еще и хитер. Использует магию аптекарей, чтоб вести диалог наедине, без чужих ушей.

– Как же нимфа? – напомнила Руся.

– Обычное для богов помешательство, – равнодушно пожал плечами Лик. – Ты – другое. Подряд инстинкты не накрывают. Должен быть длительный перерыв. Я свой цикл знаю. Перерыва не было, так что не опасайся. У меня это насовсем.

  Руся тихо икнула и снова на пару минут утратила способность ясно мыслить. Насовсем у богов – это действительно насовсем. То есть до самой смерти.

– Рыжик, я тебе два дня дал на раздумья. И дождался нерабочего времени. Видишь? – Он указал на часы в конце зала. – Так что? Ты позволяешь себя целовать мужчинам, которые тебе безразличны?

– Нет, не позволяю, – пришлось признать. А казалось, что не заметил.

– Хорошо, – улыбнулся донельзя довольный бог и подергал Марусю за рыжую прядь. – Вот и договорились.

– Договорились? – вмешался Иму. – До чего вы там договорились?

– Аптекарь, – откликнулся Эйдолон, вынудив аниото забыть об услышанном.

  Руся тоже не очень поняла, до чего они договорились, и собралась было поинтересоваться, да не успела. Лик наклонился и поцеловал ее. Нежно, очень бережно. Не поцелуй даже – легкое прикосновение к губам. Но сколько эмоций это всколыхнуло в Русе! Она сама от себя не ожидала. Лик засмеялся, глядя на ее смятение.

– Ты так и не сказала "нет", поэтому договорились. Поняла?

  Ведьма неуверенно кивнула.

– Рыжик, – нежно прошептал он и коснулся указательным пальцем кончика веснушчатого носа.

  Она выглядела такой потрясенной, словно и не было между ними ничего, словно Лик ей в любви без причины признался.

– Не нравитсссся, – злорадно прошипел ему в ухо Шут и тут же умолк, задушенный волей бога.