— Именно, — она тяжело вздохнула. — В этом меню практически нет здоровой пищи. Я, вообще-то, серьёзно и не надо смотреть на меня, как на слетевшую с катушек.

— Я в шоке, — не стал я скрывать то, что сейчас испытывал. — Не беспокойся. Я сам всё закажу.

— Что? Нет! Не надо, Джей.

Я поднял палец.

— Грета, дорогая, мы готовы сделать заказ.

Тео закатила глаза оттого, что у угрюмой и весьма недружелюбной Греты на щеках появился заметный румянец.

— Что вы хотите заказать?

Я ткнул пальцем в меню.

— Мне вот это холестериновое и очень аппетитное, судя по описанию, блюдо. Название «Остановка сердца» меня уж больно пленило. А даме, что сидит напротив меня — тост из ржаного хлеба без масла, пожалуйста.

— Сию минуту.

— Значит, то, что мне полагается это всего лишь тост? Да и ещё и пустой?

— Нет, конечно, можешь присоединиться к поеданию «Остановки сердца». Тебе просто надо разобраться в себе.

— Я в себе прекрасно разбираюсь. И то, что я беспокоюсь о том, влезу ли я в платье подружки невесты, когда свадьба моего горячо любимого братца на носу. Вовсе не означает, что я в себе не разбираюсь.

— Что и требовалась доказать, — Тео фыркнула и сложила руки на груди, словно ей снова десять. — Заказав тост, я лишь хотел показать тебе, что на самом деле ты вовсе не хочешь его, хоть и настаиваешь на здоровой пище. А то, что ты считаешь вредным, желаешь больше всего. Может быть, где-то там глубоко внутри себя.

— Да неужели?..

— Конечно. Чем сильнее стараешься быть хорошей и правильной, тем сильнее в глубине души хочешь то, что считаешь порочным. А поэтому ты не просто попробуешь мою вверх нездоровой пищи, а будешь её уплетать за обе щеки и просить добавки. И уверяю тебя, тебе это понравится.

Грета принесла большое овальное блюдо, на котором лежала целая гора из кусков омлета, глазуньи, жареного картофеля, сосисок, бекона, канадской ветчины, халапеньо и хэша из солонины. Она аккуратно поставила блюдо передо мной, а перед Дорой маленькую тарелочку с тостом без масла.

Я недолго думая, начал поливать сие великолепие острым соусом, который стоял на столе. А затем запустил туда вилку, едва не облизываясь и в то же время, я с хитрецой наблюдал за Дорой и за её реакцией.

Она одарила меня презрительным взглядом, и откусила большой кусок тоста, твердо намереваясь воздержаться от столь соблазнительного пиршества. По правде говоря, я видел то, как сильно она умирала с голода.

Дора упорно старалась не смотреть на овальное блюдо перед собой. После чего она подняла глаза и уставилась в сторону улицы, на мимо приезжающие машины. Ее волосы слегка растрепались и торчали в разные стороны, но несмотря на это, выглядела она очень привлекательно. Сквозь окно, у которого мы седели, струились солнечные лучи, отчего её карие глаза сделались ореховыми и казались ещё ярче.