-Хорошая идея, но… Лучше пока не привлекать простых людей, не отягощённых бременем Силы… В случае чего мы хотя бы можем за себя постоять. Они – нет…
С этим я не мог не согласиться. И у меня уже чесались кулаки – помериться Силой с этим подонком Муном.
Анжелис тревожно смотрел на электронные часы в своей руке, ожидая нужный момент – три минуты и не секундой более. Рядом, в наполненной водой ванне, лежал Мун, полностью погружённый в воду – ужасное зрелище не для слабонервных. Глаза его были закрыты, а руки сложены на груди, и даже пузыри воздуха уже не поднимались на поверхность из его плотно сомкнутых губ, тёмные пряди волос, подобно водорослям, хаотично развевались в такт движения воды.
Но вот визгливо пискнул таймер, и граф бросился к телу Дарена, чтобы вытащить его из воды. Тот очнулся не сразу, дикий кашель вперемешку с рвотными позывами сотряс комнату. Анжелис придерживал его за плечи, пока тот перегибался через край ванны, и выташнивал из себя всё то, что мешало дышать…
Само собой, это зрелище доставляло мало удовольствия графу Силестелу, но он участвовал в сем действии не впервые, и успел привыкнуть к странным замашкам и поступкам Муна – его сегодняшнего союзника против графа Анедо…
История их знакомства была ни к чёрту удивительной. Это случилось тогда, когда Анжелис, бежавший из Королевского Дворца вместе с Наследницей Трона Грессии, едва не похитил её, движимый собственными плотскими интересами в отношении Мирии, но был остановлен гранлиитом Тайлером, чёртовым телепатом, шпионившим на Мориса. В результате ему всё же удалось сбежать, но в одиночку, и он успешно покинул Грессию, после чего был застигнут врасплох «электрическим мальчиком» графа Анедо – Элиасом Фейверитом, который в свою очередь получил неоднозначный приказ: уничтожить графа Силестела.
О, как он был жесток в своей расправе! Дельфин не желал быстрой смерти своей жертве, он издевался над ним несколько часов подряд, выжигая на живой плоти графа страшные рисунки электричеством, но главный удар, после которого он не мог больше сопротивляться, изменивший его внешность до полнейшего уродства, Элиас оставил на последок, и он пришёлся на лицо Анжелиса.
Граф до сих пор вздрагивал, вспоминая тот миг, как живая кожа, сожжённая заживо, скрючиваясь, сползала с его лица, оголяя мышцы и кости… Это было адски больно, и всё, чего желал тогда Анжелис – это смерти, конца, покоя.
Но Элиас не успокоился и на этом. Он не стал добивать изуродованного, искалеченного человека. Он оставил его умирать в страшных мучениях там, где и учинил эту расправу – на далёкой необитаемой планете, где граф Силестел пытался найти убежище…
…Анжелис очнулся спустя несколько дней, удивляясь тому, что ещё жив и даже не потерял рассудок. Человек, спасший его и ухаживающий за ним всё то время, представился ему как Дарен Мун. Он поведал графу свою историю – историю давней вражды с графом Анедо, которая привела его на ту самую планету, где Элиас с таким наслаждением издевался над ним… Проще говоря, Мун следил за Морисом и его людьми, и он весьма даже логически предположил, что враг графа Анедо – это его друг, и рано или поздно Анжелис захочет отомстить…
Но тогда он хотел только одного – перестать испытывать эту боль, душевную и физическую, переполнявшие его изнутри. В душе он ненавидел Муна за то, что он просто не позволил ему умереть, ведь жизнь теперь для Анжелиса была самой настоящей пыткой. Он потерял всё, и даже своё лицо, превратившись в урода, боявшегося даже думать об отмщении – слишком свежи были раны, нанесённые ему Элиасом…
Но вот Дарен окончательно пришёл в себя, развалившись в большом кожаном кресле – нога на ногу, длинные пальцы сцеплены в замок.
-Ради чего так себя истязать? – Решился на вопрос граф Силестел, отрывая того от глубоких размышлений.
-Нужно было поговорить кое с кем. – Низкий голос Муна был спокоен и почти доволен.
-А без подобных пыток это никак нельзя устроить?
-К сожалению, нет. – Дарен не любил объясняться, но сейчас он был в хорошем расположении духа, и охотно отвечал. – Тот человек находится в другом мире. Он мёртв.
После подобного ответа графу Силестелу расхотелось чем-либо ещё интересоваться. В конце концов, Мун был сумасшедшим, это было очевидно. Но именно сумасшедшие часто добивались своей цели, и на этот раз их цели совпадали.
Мирию мутило с самого утра, она с трудном поднялась с постели, но кроме воды ничего не смогла съесть – так плохо ей было. День она хотела посвятить Мартину, но Правитель увёз его на конную прогулку, и планы пришлось отменить. Прошло более двух месяцев, а Морис так и не вернулся. С Трайсети от него прибыл курьер с запиской, что граф задержится по срочному делу в Лонингтемне, и ей нетерпимо захотелось тоже побывать там, уйти от всего, что в последнее время мучило её нещадно… Тери. Она хотела бы сбежать от него.
Он был прав, их страстные порывы повторились не единожды. Он не спрашивал – он просто приходил, чтобы покорить себе её тело, и порой они не могли оторваться друг от друга до самого утра, а потом… Совесть грызла её как червь, и весь день она не находила себе места, ища пятый угол, просто не зная, как она будет смотреть в глаза мужу, когда тот вернётся.
В отсутствии Мориса во многом был виноват её отец. Он запретил ему заниматься развитием супранормных в пределах Грессии, и тот был вынужден то и дело возвращаться на Трайсети – Алекс дал ему полную свободу в этом смысле, и так, день за днём графу приходилось жертвовать своей семьёй, общением и бытом с ними из-за того, что он считал делом своей жизни.