— Придется вам поверить, — сказал Джон Смит. — Завтра утром мы снова придем сюда, и с нами на борт отправятся ваш помощник и этот человек.

— Согласен, — сказал Жоам. — и еще два солдата из моей охраны. Ваш катер, насколько я успел его разглядеть, легко возьмет на борт шестерых человек.

— Пятерых, — возразил пигмей.

— Это значит, что достаточно будет одного телохранителя, — добавил толстяк. — И то много. Мы не собираемся причинять вред вашим людям.

— Если я правильно понял, мы договорились? — спросил Жоам, вставая. Как бы там ни было, спеси у него поубавилось.

— Да. Ждите нас завтра в девять утра по местному времени.

— Нормально.

— Тогда до завтра. — Толстый встал и показал зубы.

Алварес тоже показал зубы.

— Проводи гостей, — обратился он к солдату.

Никто даже и не подумал протягивать руки для пожатия. Черные люди решили, что нет места для подобного лицемерия. Видимо, и та, и другая сторона пришла к выводу, что условия договора оказались в определенной степени кабальными для каждой из них.

Но какова же роль Андрея Маскаева в договоре между нигерийцами и моим бывшим шефом? Судя по моему плачевному положению, я все-таки стал «слепым крокодилом».

Пока Жоам и Майк провожали нигерийцев, которые добились-таки своего (но почему, черт возьми, я им так понадобился??) я с трудом встал и перебрался на стул. Солдаты внимательно следили за мной, наверняка готовые ко всему. Но что я мог сейчас сделать? Тем более что не прошло и минуты, как в комнату вернулись Жоам и Майк.

— Ну что, в подвал его? — спросил Жоам.

— Тебе виднее, командир, — ухмыльнулся Майк.

Вот тоже скотина! И чего он так злорадствует? Неужели увидел во мне конкурента на престол? Кретин… Вот уж чего мне никогда не было нужно, так это сомнительной славы главы государства… Тем более несуществующего.

Меня вывели на лестницу, и Жоам с Майком принялись ржать. Мне, естественно, было не до смеха, и даже когда Алварес достал нож и разрезал веревки на моих руках, я не увидел в этом особого юмора.

Зато я был свободен! Руки, конечно, не слушались, но я изловчился и стукнул своим тяжелым ботинком Жоама по голени. Тот охнул, но потом принялся хохотать пуще прежнего.

Я ничего толком не понимал.

— Пошли, парень, — сквозь смех проговорил Алварес. — Тебе надо выпить чего-нибудь.