— Он опоздал! — чуть ли не с отчаянием воскликнул Кеженис. — Я получил от него сообщение, что когда Джон приехал в аэропорт, тебя чуть ли не насильно увезли какие-то бандюги! Я об этом, что понятно, не стал сообщать нашим…

— А почему я потом целый день не мог до него дозвониться? И почему даже полиция не смогла мне помочь? Наконец, в обоих аэропортах Лагоса никто не слышал ни об этом человеке, ни об его самолете!

Кеженис посмотрел на меня почти с отвращением.

— Во-первых, я не уверен, что в Нигерии при подключении к оператору связи надо приносить свои метрики, как в России — по номеру вряд ли можно найти точную информацию об абоненте. А вот оборудование у африканских операторов обычно никакое, да и персонал соответствующий. И потом, что ты хочешь от аэродромной обслуги? Кроме того, частники как правило не пользуются стоянками на государственных летных полях — это безумно дорого.

Все это было логично и очень походило на правду.

— Что же вы мне тогда адрес-то не назвали? — проворчал я. Хотя и я сам тоже хорош — надо было самому об этом подумать.

— Кстати, точного адреса и я не знаю, — огорошил меня Кеженис. — Мне сроду бы не пришло в голову напрашиваться к этому бритту в гости.

— А что так? — поинтересовался я.

— Англичанин всегда англичанин, — с легкой гримасой ответил босс, и мне расхотелось развивать эту тему. Черт его знает, возможно, правду говорят, что если что ни делается, то все к лучшему.

— Хорошо, шеф. В таком случае я готов приступить к своим обязанностям.

Уверен, что Кеженис заметил легкий вызов в моем тоне. А я ждал, что будет дальше. Может, действительно, отправит меня в Кейптаун? Что-то я начал уставать от моих сослуживцев. Не вписываюсь я, видно, в этот сплоченный и слаженный коллектив.

— Превосходно, — промурлыкал Робертас. — Ну что же? Ну ты уже понял, что у нас возникли форс-мажорные обстоятельства. А потому нет смысла торчать здесь. Мы вылетаем только вечером. Есть предложение позавтракать в аэропорту… И обсудить некоторые моменты, тебе, Андрей, пока неизвестные.

Предложение было принято. Не тот случай, чтобы спорить с хозяином.

Вызвав машину с техником, мы закрыли самолет и бросили трап в кузов. Техник был угрюм и молчалив, как и все вокруг.

Мы же прошли в аэровокзал и устроились в полупустом кафе. Черная официантка тихо спросила, чего желают джентльмены, и мы заказали по чашке кофе. Курт, правда, потребовал с коньяком, а Майк решил, что проголодался и заказал клин пиццы.

— Так вот, — сказал Кеженис, отхлебнув из чашки и закурив потом. — Как ты уже понял, в Луанду с вином лететь было нельзя. Нас тут могли запросто арестовать, в лучшем случае — конфисковать груз. Поэтому мы сделали посадку на специальном аэродроме недалеко от границы с Конго, а там уже, что называется, дело техники. Поначалу, как ты помнишь, я предполагал отправить тебя до самого Кейптауна, но теперь все изменилось — мы уже изловчились и провернули почти половину сделки, не связываясь с доставкой в конечный пункт. Но за все удовольствия полагается платить. В данном случае — натурой.

Роб замолчал, вновь занявшись своим кофе. Толя слушал шефа с интересом, Дэйв — с досадой, Курт — с отвращением, а Майк — с испугом… Тем не менее, я был уверен, что бортмеханик более других посвящен в делишки босса.

— Нам придется совершить незапланированный рейс и с незапланированным грузом, — сказал хозяин. С грузом весьма специфическим.

— Намек на слоновую кость мы все уже давно слышали, — подал голос Курт.

— Слоновая кость — лишь часть дела, — заявил Кеженис. — Хотя полтонны мы возьмем сразу.