Нет, ну это никуда не годится! Я родному брату свои беды изливаю, а он собирается утешать моего обидчика!

— То есть, ты тоже на его стороне?

— Ох, Юсти!

Эрвин кивнул мне в сторону ближайшей залы. Мы зашли, и он прикрыл за нами дверь. Я почувствовала холодок — видно, брат установил защитное поле, чтобы нас невзначай не подслушали. Ну и зачем такие серьезные приготовления? Я скрестила руки на груди, заранее готовая к тому, что буду возражать словам брата.

— Ты ведь знаешь, что в Линезе был мятеж, и Вигнар тогда пострадал? — спросил он. Я осторожно кивнула. Думала, Эрвин собирается меня упрекнуть за то, что невежливо обошлась с гостем. А такого начала разговора не ждала.

Когда случилась война, о которой спросил брат, Тилю было около десяти лет, и он тогда скрывался у нас, в Рольвене. То есть, папа вроде как предоставил ему тогда убежище.

— На Вигнара было совершено несколько покушений. Во время одного из них ему нанесли магический удар такой силы, что он не смог полностью оправиться. Его силы истощаются… Раз Тиль сказал такое, должно быть, Вигнар умирает.

Я невольно прикрыла рот рукой. Королю Вигнару не было и шестидесяти, а маги живут втрое больше. Разговор за ужином внезапно представился мне совсем в ином звучании. Вот мама справляется о здоровье отца Тиля, совершенно так же, как делала это во все предыдущие встречи. Мне казалось, ее вопросы — всего лишь формальность, дань вежливости, как приветствие или замечание, что мы всегда рады приезду линезского принца. Обычно Тиль отвечает какой-нибудь банальной фразой… Вы так внимательны, ваше величество. Благодарю за беспокойство, тетушка. Вы никогда не забываете о моем отце, тетя…

Мои замечания действительно были неуместными, теперь я это видела. Я не хотела огорчить Тиля. На самом деле — не хотела.

— А откуда об этом известно тебе? — спросила я.

Эрвин задумчиво посмотрел на меня.

— Тебя никогда не удивляло, что он приезжает в одно и то же время, поздней осенью? Мог бы появляться ближе к лету… или, наоборот, зимой, когда реки замерзнут, а дороги не будут тонуть в грязи.

— Но ведь предсказание… — проговорила я, снова сбитая с толку.

— Ну да, — хмыкнул Эрвин. — Не помню, чтобы Тиль хоть раз упоминал, будто оно привязано ко времени года.

Не упоминал, и что с того? Мне казалось, брат ищет тайну там, где ее нет. Тиль — человек привычки. Достаточно вспомнить, как он одевается: все его костюмы похожи один на другой. Порой кажется: Линезская казна пуста и принц попросту не может себе позволить новой одежды!

Так и с приездами. Выбрал удобное время для визитов, вот и все…

Но Эрвин смотрел так, будто знал больше. Это меня задело. С каких пор он разбирается в делах Тиля больше, чем я? И почему не говорил со мной о своих догадках раньше?

— Эрви, а…

— Знаешь, — задумчиво сказал брат, — папа прав. Тебе стоит поговорить с самим Тилем. Если он захочет, все объяснит.

Вот так завершение разговора!