Андрей Сергеевич смотрел на раскинувшуюся перед ним площадь и людей на ней. Те журналисты, что копошились внизу многое отдали бы за возможность такого ракурса, любезно организованным уг розыску местными представителями власти. Для всех остальных подобная роскошь была недоступна. Все окна, и крыши примыкающих к площади зданий были под наблюдением, и у снайперов был приказ стрелять на поражение, без предупреждения. Пока ни у кого не хватило смелости проверить этот приказ на практике. Казалось бы, они предусмотрели все, и ничего.

– Как думаешь, он там!? – к Андрею Сергеевичу подошел ген прокурор. За эти две недели он стал похож на смерть без косы.

– Где же ему еще быть! Не могу я стоять без дела, лучше пройдусь.

– Думаешь, в толпе у тебя будет больше шансов его выследить!?

– Я считаю, у нас в принципе нет шансов его выследить, – честно ответил следователь. – Поэтому не так уж и важно где именно я буду стоять!

Он спустился вниз прошел через живой щит нац гвардейцев, отделяющих здание Госпрома от остальной толпы. И постарался, как можно ненавязчивее туда влиться. Лишь одно существо, в этом человеческом потоке, заметило еще одну клетку, желавшую присоединиться к Его празднику Смерти. Как и сам следователь, оно никем не замеченное, начало медленно, но неудержимо следовать за Андреем Сергеевичем.

Следователь не успел отойти и на 50 метров, от этой «живой изгороди» как на него налетел тучный немецкий турист:

– О майн гот.

Андрей Сергеевич схватил его за шиворот, готовясь вытрясти из него всю душу. Лишь несколько человек в толпе обратили на эту сценку внимание. Испугавшийся турист продолжал что-то лепетать на немецком. Следователь отпустил его, толку от него было никакого. Он сразу же ретировался, обрадовавшись перспективе сохранения всех своих зубов.

Следователь ощутил небольшую вибрацию в кармане пиджака, засунув туда руку он извлек из него Hands Free, и небольшой листочек бумаги, с подмигивающим смайликом, который прикладывал указательный палец к губам.

Андрей Сергеевич пытался всматриваться в лица этой безликой толпы, и ни в одном из них не находил…, а впрочем он ведь даже не знал что он искал.

– Детектив, – он услышал знакомый голос, как только вставил этот гаджет в ухо. – Слышно меня хорошо!?

– Ну ладно, по вашему лицу вижу что хорошо. Отличная речь, думаю даже вы об этом спорить не будете.

Пастор Бартон начал немного переигрывать и повторяться. Но толпе было уже все равно. Они не понимали, что просто своим присутствием здесь, опровергают все, что пастор только что сказал.

– После такой подробной лекции, вы должны куда лучше понимать ход моих мыслей!

– Я тебя не пойму никогда!

– Как надежнее всего вписать свое имя в историю? – продолжил Пророк. – Нужно создать свою собственную религию! А что такое религия по своей сути? Вы берете хорошую идею, Не обязательно вашу, и вкладываете ее в головы как можно большего числа людей. Затем закрепляете ее на примере.

– Иисус Христос – воскрес, то есть всю жизнь стойко сносите нападки общества, ползайте на карачках, не смотрите по сторонам, а лучше вообще не думайте, и на том свете вам воздаться, или во что вы там верите. Все равно. Моисей истребил половину населения Каира, то есть или вы меня слушаетесь, или мало не покажется.

– Чем жестче пример – тем лучше и дольше вас будут помнить. Я оставил «Ученье Дона Хуана» на той полке, не потому что мне есть хоть какое-то дело до человечества, или уж тем более до вас. Я оставил ее потому, что именно из этой книги, я почерпнул ту самую идею, с помощью которой я намертво впишу свое имя в историю человечества.

– Я тебе уже говорил, – сказал следователь. – Никто и никогда не поставит твое имя рядом с Кастанедой!