Она могла только ждать, а тем временем площадь постепенно, заполнялась людьми.

***

Пастор Бартон мялся за кулисами главной сцены на площади Свободы. Было 23:25 до его выхода оставалось меньше пяти минут. Он не то, чтобы волновался перед выступлением на большую публику, к этому пастор более или менее привык. Просто он так и не сумел определиться с речью, которую он должен был сейчас произносить. По крайне мере это он так думал, не подозревая, что за него это уже давно решили.

В двух его карманах лежали две разные речи: одна, которую он написал сам, и которая была призвана разоблачить Пророка, во всех смертных грехах, хотя он сам уже в это не верил. Другая была написана самим Пророком. Она была намного лучше того, что он сам написал, да вообще она была лучшим, что он читал за свою жизнь. Но если он все-таки решит прочитать речь Пророка, не будет ли это означать, что он отступиться от своих принципов, или же наоборот, он впервые в жизни примет их?

Пастор устал об этом думать, он просто хотел уже оказаться на сцене, она его манила, он никогда еще не выступал, перед таким количеством людей, и каждый будет смотреть только на него.

– А теперь, – вещал со сцены главный распорядитель. – Когда до назначенного часа остается меньше получаса, я хочу представить вам, правую руку Пророка, человека который первым, осознал силу его пророчеств и манифестов. Пастор Бартон, который поможет нам, приоткрыть и немного проникнуть в замыслы Пророка.

Все 100 тысяч начали аплодировать, но когда пастор подошел к трибуне, на площади наступила почти гробовая тишина. Все приготовились слушать человека, который был «ближе» к Пророку, чем кто-нибудь еще на этой планете.

Он всматривался в собравшуюся на площади толпу, и понимал, что такой благодатной, и готовой слушать его аудитории, ему не собрать никогда, даже если он потратит на это всю жизнь.

Рука сама потянулась за нужным ему листочком, но эти бумажки, были ему уже не нужны, он знал эту речь дословно, каждое ударение, каждую интонацию. Он сделал свою главную ставку в жизни – на Пророка.

Если завтра на этой площади ничего не произойдет – что ж, ему придется вернуться к прежней своей жизни, он ничего не потеряет. Но если Пророк сдержит свое слово, имя Пастора Бартона, навеки вечные, будет вписано в историю. Плевать как! Та журналистка с ВВС была абсолютно права, у простого обывателя очень редко бывает шанс, не то что повлиять на историю, а просто прикоснуться к ней.

– Смерть! – пастор начал свою речь, на площади стало еще тише. – Мы привыкли дразнить ее, играться с ней. Переходя дорогу на красный свет, разговаривая при этом по мобильнику, превышая скорость, даже когда мы никуда не спешим. Но человеку, который полностью осознает ее близость, нет нужды делать это. Он и так знает – смерть всегда рядом с ним.

Но что дает ему подобное знание? Чувство паранойи? Приступы беспричинной депрессии? Нет! В депрессию впадает тот, кто не способен правильно распорядиться отпущенным ему временем. Тот, кто исходит из предположения, что его время не лимитировано, не стареться прожить каждую свою минуту одухотворенно. Если завтра наступит в любом случае, и будет наступать всегда, не имеет смысла особо задумываться, как ты проведешь свое сегодня, свое сейчас!

Такой образ мыслей ведет к оскудению человеческого сознания. Отсюда скука, серые будни лишь изредка прерываемые резкими эмоциональными скачками. Дальше депрессия, потеря интереса к жизни. Человек не живет ни одной минуты своего существования.

Тот кто, понимает ошибочность подобного мировоззрения, этого вечного завтра, никогда не впадет в депрессию. Он просто встанет с дивана, и займется чем-то, что ему не безразлично. Чем-то, что придаст его жизни смысл: бросит скучную, ненавистную работу, например, и найдет себе занятие, которое будет приносить не только деньги, но удовольствие.

Если нет гарантии, что завтра наступит, нужно сделать что-то сегодня, сейчас. Смерть – это лучший советчик, который только может быть у человека.

«Страшна не смерть! Страшно то, что большинство людей не живет вовсе»*Дэн Миллмэн «Путь мирного воина»* Вам нужно просто задать себе вопрос: А если бы я точно знал, что жить мне осталось 5 лет, или 5 часов, или 5 минут, стал бы я делать то, что делаю сейчас? Или может быть, я занялся бы чем-то другим?

Смерть подскажет вам, как ни один лучший друг, или даже родная мать. Мы забыли об этом. Если каждый из нас – бессмертный, то зачем нам прислушиваться к советам Смерти. Кто она такая, чтобы мной командовать, да я ведь почти бог, и это я могу ей приказывать. Прислушайтесь к себе! Разве не так вы на самом деле все и думаете!?

В нашем обществе, обнаружение у человека смертельной болезни – это почти благословение, ведь только так до него доходит истина – никто не бессмертный! Смерти нельзя указывать, ее можно только слушать. И лишь тот, кто научился это делать – может научиться жить!