– Осмелюсь доложить, мой господин, мы всё проверили, и ничего не нашли.

– Светильники, карнизы?

– Да, мой господин.

– Ванные?

– Да, мой господин.

– Снаружи окон проверяли?

– Да, мой господин.

– Хорошо…

– Угодно ли вам теперь включить электричество?

Марс складывает руки на груди, думает. На лбу проступают складки. Бородатый всё это время стоит неподвижно в почтительном полупоклоне.

– Нет! – говорит Марс. – Глушилки не убирать! Если нужен свет, берите свечи. В посольство никого не впускать и не выпускать! Людей, зверей, птиц, роботов – никого и ничего.

– Слушаю и повинуюсь, мой господин.

По вычурной винтовой лестнице Марс направляется в свой кабинет. Однако по пути раздумывает и сворачивает в зал для переговоров. Пышный цветастый ковёр скрадывает звук шагов. Марс огибает роскошный дубовый стол и подходит к парадному портрету Высокого князя.

По обеим сторонам от портрета, как рынды, стоят два канделябра с горящими свечами. Взгляд князя благороден и грозен. Одной рукой он держит инкрустированную алмазами саблю. Вторая сжата в кулак. Длинные седые волосы падают на мускулистые плечи.

Марс Балай смотрит некоторое время на портрет, потом протягивает руку, поддевает ногтем невидимый заусенец, и прямо из уха Высокого князя вытаскивает маленький чёрный кусочек пластика.

Щёлкает пальцами.

Появляется бородатый человек в халате. Посол медленно приближается к нему и подносит кусочек пластика прямо к его глазам. Лицо бородатого искажается ужасом, и он бухается на колени.

– Нет прощенья мне, о мой господин! О недостойнейший я из недостойных!

Марс наблюдает за дрожащей спиной и ничего не говорит. Потом наклоняется и шепчет:

– Поднимайся, брат.