Через полчаса на столе стоит тарелка с ровной стопкой блинчиков. Миша с улыбкой наблюдает за тем, как я ем, окуная кружевные блины в пиалу со сметаной. Когда в уголке губ остаётся белая капелька, мужчина собирает её пальцами и отправляет в рот.

— Мишка, — вздыхаю я, откладывая блин на тарелку, — я не могу кушать, когда ты так смотришь. У меня кусок в горло не лезет.

— Ладно, — Миша взял блин и, сложив его вчетверо, откусил.

Довольно выдохнула и продолжила завтрак.

— Доброе утро, — на кухню зашла Лера.

Увидела, что девушка сильно расстроена. Поняла, что её диалог с Никитой не был продуктивным. Вопросы вертелись на языке, но я понимала, что в душу лезть не стоит. Что своими вопросами расстрою ещё больше.

Девушка села за стол и уткнувшись взглядом в тарелку, механически начала жевать блины.

— Сметаны хочешь? — тихо предложила я.

Девушка отрицательно мотнула головой, не поднимая глаз.

— Пойду вызову машину, — Миша встал из-за стола. — После обеда будем уже возвращаться домой. Мне завтра на работу.

Кивнула. Мужчина вышел из кухни, мимолётно погладив сестру по спине. Смотрела на Леру, которая сидела за столом, ссутулив плечи. Сейчас она выглядела ребёнком. Маленькой несчастной девочкой, которую хотелось пожалеть.

— Лерочка, — села рядом с ней, пододвинув стул вплотную. — Что случилось? Не хочешь поделиться?

— Всё хорошо, — вопреки её словам по щекам покатились крупные слёзы.

Она плакала молчаливо. Не издавая ни единого звука. Обняла её, поглаживая по волосам и шепча слова успокоения, от которых она плакала ещё горче. Лера начала громко всхлипывать. Обхватила меня руками за плечи, сжав ткань толстовки, и уткнулась лицом в моё плечо.

— Тише, моя хорошая. Тише. Всё будет хорошо. Всё наладится, я обещаю.

— Как? — громкий всхлип. — Как мне его переубедить, что он мне нужен? Что мне плевать на то, что он не может ходить? Что он мне нужен, потому что я люблю его?

— Я не знаю, Лер. Я сама долго с ним боролась. Я попробую с ним поговорить…

— И как я ему расскажу о Нике, если я ему не нужна? Я не хочу навязываться. Не хочу, чтобы он виделся со мной только из-за дочери.

— Ты не навязываешься, Лер. Поверь мне. Даже такого упрямого человека как он можно переубедить. Тем более, если это любовь. Рано или поздно он сдастся.

Девушка ещё раз всхлипнула и затихла. Лерка отстранилась и вытерла слёзы рукавом свитера.