— Знакомый, — даже не порозовев, ответила Ася.

Надо было изо всех сил держать себя в руках. Имени случайного любовника она еще не вспомнила, но уже по-настоящему испугалась за человека.

— А… — еще равнодушнее сказал оборотень и прошел в ту часть квартиры, которая считалась кухней.

— Это кто? — успел спросить маг, которому Ася сунула свернутую в тугой комок одежду и ботинки.

— Мой жених, — одними губами прошептала она.

— А я… — маг на время потерял возможность связно излагать свои мысли, — … как же тогда? Я…

И вторая его попытка сказать что-то четко ничего не дала. Зато маг мгновенно оделся.

— Выпьешь? — оборотень помахал магу от стойки, на которой уже стояли округлые темные бокалы и бутылка коньяка.

— Утром? — маг обрел дар речи, по крайней мере, частично.

Добравшись до круглой высокой табуретки и взгромоздившись на неё, он резко мотнул головой, отказываясь от протянутого бокала, блеснувшего темным стеклом в руке оборотня.

— Как хочешь, — оборотень выпил и второй бокал, задумчиво оглядывая Асю, завернувшуюся в скользкую простыню и в нерешительности переминающуюся с одной босой ноги на другую.

— Ты куда собиралась, туда и иди, — сказал он ей.

— Это… Тём, — Ася уселась на табурет между мужчинами, радуясь, что всё-таки вспомнила имя случайного любовника.

И старательно изобразила полное равнодушие. Это было трудно, потому что от Тёма пахло соблазнительно сладко и необычно: корицей и свежестью первого снега. Оборотни пахли иначе: кровью, чесноком и разогретым металлом. Ася вспомнила, как забавно беззащитен был маг вчера ночью, белокожий, трогательно смешной мальчишка, и чуть не заулыбалась от накрывшего её умиления, как щекотно он целовал её ступни и ласкал языком пальцы, губы покалывало от желания повторить эту странную ночь.

— И ты полагаешь, что если я буду знать его имя, это помешает мне его убить? — с интересом повел в её сторону желтым глазом оборотень.

Он выпил еще и выдохнул.

— Я её пара. Истинная пара, понял, ты, человек! — желто-карие глаза оборотня были абсолютно трезвыми.

«Человек» звучало оскорблением.

Маг молчал, неприлично внимательно разглядывая оборотня. Тот, покосившись на синяки и разбитые губы мага, уточнил:

— Тебя вчера уже били, человек? За чужую женщину?