— "О гигантских кальмарах начали писать с шестнадцатого столетия, может быть, даже раньше. Наверное, вы слышали слово «кракен»? Это шведское слово означает «выкорчеванное дерево». Люди полагали, что именно так выглядят эти чудовища, со всеми их щупальцами, извивающимися, как корни. В наши дни ученые предпочитают слово «цефалопод», которое является довольно точным описанием".

— Почему? — спросил Шарп. — Что оно значит?

— Головоногие. Это потому, что их руки, которые люди приняли за ноги, выходят прямо из головы. — Вип обратился к следующей отметке. — Слушай, Маркус, — сказал он. — Один из этих гадов вынырнул в Индийском океане и затянул в пучину шхуну под названием «Перл» так же, как на той гравюре. Погибли все. Было более сотни очевидцев. — Дарлинг хлопнул по книге. — Черт знает что, — проговорил он. — Не могу поверить, что не распознал эту тварь раньше. Это так очевидно, больше нет никого, кто бы сумел так порвать наши снасти. Больше никто. Ни одна акула, когда-либо плававшая в океане, не настолько огромна и не настолько злобна, чтобы разбить в щепки тридцатишестифутовое судно. — Он помолчал. — И нет больше никого, кто был бы — пропитан злом насквозь, до самого нутра.

— Но, Вип, взгляни на дату, — указал Шарп на книгу. — Тысяча восемьсот семьдесят пятый год. Это ведь более сотни лет назад.

— Маркус, ты видел сам — те же следы на коже кита. — Дарлинг вынул из кармана один из когтей и поднял его. — Какой зверь имеет ножи, похожие на эти?

У Дарлинга появилось растущее чувство необходимости срочно действовать. Предположим, он прав. Предположим, это был гигантский кальмар. Что они смогут сделать? Поймать его? Едва ли. Убить? Как? Но если они не убьют его, что они смогут сделать — что вообще кто-нибудь сможет сделать, — чтобы избавиться от чудовища?

Дарлинг вынул с полок другие книги, передал несколько томов Шарпу, сам сел на кушетку и открыл одну из них.

— Читай, — сказал он. — Нам лучше узнать все, что можно, об этой твари.

Они углубились в книги Дарлинга о море. Упоминания о гигантском кальмаре были очень поверхностны и часто противоречивы, причем некоторые эксперты утверждали, что эти животные достигают не больше пятидесяти — шестидесяти футов длины, другие настаивали, что стофутовые или даже более крупные экземпляры плавают во всех океанах мира. Некоторые говорили, что присосковые диски гигантского кальмара имеют зубы и крюки, другие считали, что животные на щупальцах имеют или только зубы, или только крюки, а третьи уверяли, что ничего подобного не существует. Некоторые утверждали, что у кальмара в плоти имеются световые органы, которые создают биолюминесцентное свечение, другие ученые это отрицали.

— Никто ни в чем не может достичь согласия, — сказал Шарп, почитав некоторое время. — Это неприятные новости. Приятные новости состоят в том, что все зарегистрированные нападения на людей имели место в прошлом столетии.

— Нет, — возразил Дарлинг и передал Шарпу книгу Тэлли. — Кажется, относительно этой твари не бывает хороших новостей.

Шарп посмотрел на открытую страницу.

— Чепуха, — заявил он. — Тысяча девятьсот сорок первый. И кроме того, недалеко отсюда. Двенадцать моряков с торпедированного судна в спасательной лодке. Лодка была перегружена, и двоим из них приходилось висеть за бортом. В первую же ночь в кромешной тьме раздался визг, и один из этих людей исчез. На следующую ночь — та же история. Поэтому моряки все сгрудились в лодке. На третью ночь они услышали скрежет по планширу и почувствовали какой-то запах. В общем, оказалось, что это гигантский кальмар, который следовал за лодкой, оставаясь на глубине днем и поднимаясь ночью. Это он трогал лодку своими щупальцами. Щупальце коснулось одного из моряков, мгновенно обвилось вокруг него и уволокло за борт. Теперь люди знали, что это было, и на следующую ночь приготовились к встрече. И вот, когда щупальце появилось вновь и начало охоту, они накинулись и отрубили его, но один из моряков был очень сильно поранен. Кальмар убрался прочь и больше не появлялся. У раненого парня, как обнаружилось, были вырваны огромные куски мяса. Моряки сочли, что животное достигало... скольких? — Шарп провел пальцем вниз по странице. — Двадцати трех футов. Размером с большой автофургон.

Дарлинг подумал немного, затем спросил:

— Как ты считаешь, каких размеров были следы на коже китенка?

— Дюймов пять.

— Ах ты черт. — Дарлинг поднялся на ноги. — Этот проклятый кальмар может быть таким же огромным, как голубой кит.

— Голубой кит! — воскликнул Шарп. — Ради бога, Вип, это же в два раза больше, чем твое судно! Это ведь больше, чем динозавр. Голубой кит больше всех животных, когда-либо живших на Земле.

— По массе туловища это так, но, может быть, не по длине. И уж конечно, не по мерзости.

Направляясь обратно, они прошли через столовую. Шарлотта подняла голову и спросила: