Ну да, у Ларисы дверь хлипкая с приличным зазором снизу.
Я отдал Ларисе её экземпляр ключей, заработав при этом поцелуй. Зараза, целилась в губы, попала в щёку, успел повернуть голову.
Да, нужно подготовиться к зиме. Как там в народе говорят, готовь сани летом…
Надо бы утеплить лоджию и балконную дверь в спальне. А лучше тоже его застеклить. Сейчас за копейку малую легко найти хороших работников. Поэтому нашёл мужчину, который на пару с сыном выполнил всю эту работу. Заодно он собрал в общей прихожей большой стеллаж, подшаманил дверь соседке. С меня не убудет, жалко женщину.
Вообще дикое время. На вещевых рынках и барахолках стоят, торгуют слесаря-инструментальщики и отличные мастера, элита машиностроения. Заводы встали, развивается только торговля. Стихийный рыночки и киоски растут как грибы после дождя. Сигареты, спиртное и продукты питанию пользуются повышенным спросом. Производство чего-либо практически прекратилось. Аналогичная ситуация во всех республиках бывшего Союза.
О времена, о нравы — это воскликнул в сердцах Цицерон. И до сих актуально.
На работе говорят, что нас будут отделять от МВД. Наверное, создадут МЧС, куда мы и войдём. Наши коллеги из Управления уголовно-исправительной системы уйдут под другое крылышко.
У нас с УИИС одинаковая форма, армейская с бордовыми кантами — внутренняя служба. Только у нас, кроме общевойсковых эмблем на погоны, есть ещё молоточки, на выбор. Я ношу именно их. Раньше мне казалось, что общевойсковые лучше. Но когда, как-то поздно вечером ехал домой в автобусе. И внезапно здорово поддатый мужик полез на меня с ножом. Перед этим он сверлил меня налитым кровью взглядом, а потом выхватил небольшой нож и с криком — вертухай поганый, валить вас всех надо, — попытался меня подрезать.
Дальше я не дослушал. Никакого желания получить нож в бок у меня не было. Поэтому, сместившись в бок со всей силы толкнул бывшего зэка к двери. Там он бедолага и нашёл приют, хорошо при этом вмазавшись головой. Пришлось дожидаться приезда дежурного наряда и давать объяснения.
А на работе мне пояснили, что такие случаи бывают. Элементарно, бывшие сидельцы принимают нас за работников зон. Ну и ударяет моча в голову, не могут сдержаться. Поэтому ношу скромные молоточки, нам понты не нужны.
Так вот, учитывая скорое разделение, некоторые наши работники поспешили перевести в другие подразделения УВД. Мой начальник отдела Маке, поторопился начать оформлять пенсию. Говорят, что в МВД пенсии выше будут. Интересно, кого поставят вместо него. Хорошо бы продвинули нашего Геннадия Макаровича, с ним всегда можно найти общий язык.
Потихоньку подошёл август со своими дождями. Мне надо готовиться к переходу.
Март 1869 года
Наша предприятие начало производить продукцию. Станочный парк состоял из десятка токарно-винторезных станков, пяти фрезерных, нескольких сверлильных и узкоспециализированных. Это два строгальных и зубонарезной агрегат. Благодаря моему вмешательству наш цех не походил на филиал ада. Мне довелось побывать на аналогичных предприятиях. Так паровые машины стоят посреди помещения. От них в нескольких плоскостях отходят раздаточные валы. Над головой на разной высоте и в различных направлениях протянуты ременные передачи. Страшный шум и мельтешение народа поражает. То ли дело у нас, паровые машины стоят в соседнем помещении и имеется звукоизоляция. Хорошо продуманна система распределения, чтобы имелся свободный доступ для ремонта. У нас тоже были в штате несколько шорников, которые периодически ремонтировали ремни. Достаточное хорошее естественное освещение положительно влияет на работоспособность рабочих.
Так что мы начали выдавать продукцию. Единственное, что меня поражает, это отсутствие унификации. Мерительный инструмент очень примитивен. Допустим мы начали делать партию валов для станков. Они изготавливались индивидуально под свою гайку. Пара связывалась и так отгружалась заказчику. Шанс, что гайка из другой пары подойдёт, был незначителен. То есть взаимозаменяемость деталей минимальная. Ну приблизительно, как у старинных мушкетов, диаметры ствола. Пулю стрелок отливал самостоятельно под свой ствол. Так и у нас.
Тем не менее, работой нас завалили по самые уши. Это время значительного подъёма тяжелой промышленности и машиностроения, в частности, в Харькове.
Мой стандартный рабочий день начинался в 8 часов. Я проходил по цеху, узнавал о проблемах. А они были постоянно, зачастую связанные с технической безграмотностью рабочих. Потом я встречался с руководством — в общем мной довольны. Франс Альбертович, наш управляющий, строг, но справедлив. Меня ругает редко и только по делу.
— Алесандр Иванович, зачем Вы столько время торчите в цеху. Ваше дело — разработка новых методов обработки металлов. А Вы с рабочими лясы точите.
— Франс Альбертович, так если рабочий не может воплотить мои замыслы в жизнь, потому что не понимает, зачем это нужно — то грош цена моим разработкам.
Меня занимала не только работа. Появились личные интересы. Например, как-то вечером я разделся до гола и подошёл к зеркалу. М-да, лучше бы не смотрел. Высокий и худой молодой человек. Физические кондиции кошмарные, грудь — как у петуха колено. Ручки тоненькие, ножки соответственно. Нет, с этим надо что-то делать.