Глава 24

Бекки О"Грейди осторожно приложила палец к простроченному черными нитками рту Большого Мишки. Он смотрел на нее, не мигая, своими большими золотистыми глазами.

– Ш-ш-ш, – прошептала она. – Нам нельзя шуметь.

Большой Мишка помогал ей. Бекки знала, что ему не нравится в гардеробе и что его всегда пугала темнота. Но сейчас он держался как настоящий смелый бурый медведь. Она медленно повернула ручку дверцы и чуть-чуть ее приоткрыла, а Большой Мишка не издал ни звука.

В гостиной снова ругались. Бекки тут же замерла. Мамочка и папочка ругались уже давно. Из-за какого-то человека, о котором мамочка рассказала утром. Папочка сказал, что ей не надо было этого делать. И почему бы ей не довериться во всем ему?

Мамочке было плохо. Она сказала папочке, что он не желает признавать действительность. Бекки не знала, как это понимать, но ее опечалило, что мамочка сердится, ведь доктора сказали то же самое про нее саму.

Может, это плохая болезнь? Тогда понятно, почему ее лучшая подруга, Дженни, больше не приходит к ней играть. Так уже было, когда Бекки заболела ветрянкой. Тогда с ней тоже никто не играл. И кожа так сильно чесалась. Она хотела почесаться, но мамочка заставила ее сидеть в ванне с горячей водой и овсом. Гадкая ветрянка. Конечно, Грэмми Сермон приготовила свой пирог с банановым кремом, и Дэнни не разрешили его попробовать без разрешения Бекки. Ей это понравилось.

При мысли о Дэнни у нее заболело в груди, и она еще крепче прижала к себе Большого Мишку.

Папочка с мамочкой снова заругались. Папочка кричал, что мамочка плохо заботилась о Дэнни. Мамочка кричала, что во всем виноват папочка. «Где Дэнни взял оружие, Шеп? Скажи мне, как Дэнни добрался до оружия?»

Бекки отодвинулась в самый темный угол гардероба и закрыла дверцу. Свет и голоса пропали. Она прилегла на старое одеяльце, которое положила туда мамочка, и обняла Большого Мишку.

Иногда, оставаясь одна в темноте, она почти могла дышать. Давившая на грудь странная тяжесть уходила, и ей становилось почти хорошо. Она чувствовала себя в безопасности. В порядке. Здесь, в темноте, ее никто не мог обидеть.

Она закрывала глаза, и все плохое улетало. Она словно парила в воздухе, думая о котятах, облаках и всем том, что любила больше всего.

Сегодня Бекки тоже попыталась так сделать. Она крепко-крепко зажмурилась и прижалась щекой к мягкой макушке Большого Мишки. Но фокус не сработал. Она никуда не улетела, а так и осталась маленькой девочкой, сидящей на жестком полу в шкафу, где пахло старой обувью.

Бекки снова видела Салли и Элис. Видела их лежащими на полу. Потом она увидела красивую мисс Авалон.