С этими словами рыжая бестия полоснула по спине мученика два раза ножом, крест на крест разорвав на нём рубашку, и торжествующе воздела оружие кверху.

— Йохху!!

Её крик поддержал весь дружный женский коллектив, после чего торжественной процессией покинул комнату также степенно, как и появился в ней.

Сняв с шеи рабскую удавку, Аристарх судорожно провёл по спине рукой. Раны были не глубокие, но измазанная кровью ладонь никак не могла придать пленнику веселья. Он облокотился спиной на стену и закрыл глаза. Это было бы страшным сном, если бы не было страшной явью. Но в любом случае — надо было что-то делать: или просыпаться, или спасаться. «Просыпаться» не удавалось.

Пять женщин, выйдя из комнаты, в которой они держали своего пленника, вышли на улицу и сели за общий стол под рваным навесом, чтобы обсудить дальнейшие действия.

— Думаю, с ним пора кончать, — высказала своё мнения барышня-крестьянка.

— Вы что, хотите его убить? — испуганно спросила шляпка с вуалью.

— Боюсь, у нас не остаётся другого выбора… — рыжеволосая девушка на мгновение закрыла лицо ладонями и затем провела ими по волосам, опустив голову.

— Здесь его никто не найдёт, — утвердительно закивала полная женщина в цветастом платье, бившая Аристарха после брюнетки.

— Ну… мы можем приказать ему хранить молчание, иначе он сильно пожалеет. Думаю, он нам поверит, — осторожно высказалась сама брюнетка.

Рыжеволосая, которая, видимо, была за старшую, взяла слово.

— Убивать мы его не будем. Это не входило в наши планы. Всё, что мы хотели, это отомстить мужчинам за их подлость, хамство, жестокость и презрение к «слабому» полу. Важно, чтобы он донёс до остальных всё, что могут сделать с ними женщины. Ведь для этого я и выбрала журналиста. Правда, мы немного переборщили, но теперь уже пути назад нет. Нам, женщинам, свойственно увлекаться, это наша натура. Пусть осознают и это. Главное, чтобы никто не узнал, кто мы, и об этом его надо предупредить. Каждая из нас постоит за другую!

— Это верно, женская дружба — страшная вещь!

Все женщины, как одна, подскочили на своих местах и в ужасе уставились на мужчину, произнёсшего эту неожиданную тираду.

Вилиал стоял чуть поодаль, всё в том же кожаном плаще, с трёхдневной небритостью на лице и странным предметом в правой руке. Этот тонкий длинный предмет был завёрнут в кусок ткани и вызывал у беспощадной банды трепетный страх.

Вилиал небрежно, с напускной задумчивостью переводил взгляд с одной жертвы на другую, как-бы смакуя своё театральное появление. Девушки переглянулись, но не смогли вымолвить ни слова.

— Вы в замешательстве, я вижу. Оно оправдано. Признаться, у меня большой соблазн вынуть сейчас этот предмет и закончить вашу пьесу справедливым финалом. Однако, в силу своей природной склонности к поиску выгоды, я могу вас обрадовать — вам сильно повезло! Вы встретили того, кто вам сейчас непосредственно нужен, и кто с лёгкостью, достойной взмаха крыла самого беспечного ангела, разрешит все ваши страхи и сомнения. Впрочем, у вас есть выбор. Вы можете провести несколько лет за железной решёткой в раскаянии и муках совести, а можете отправиться в увлекательное заграничное путешествие с завораживающим концом, которое гарантирует вам личную свободу после его завершения. Голосовать будете, или..?

Женщины успокоились, но перекинулись недоуменными взглядами.

— Кто вы такой? — снова взяла слово рыжеволосая. — И как вы можете судить нас, не будучи знакомыми с теми тяжёлыми испытаниями, которые нам пришлось пережить? Все мы сильно пострадали от рук своих мужчин! Над нами издевались, били, унижали, насмехались и изменяли. Мы — женщины! Что вы знаете о нас, женщинах, чтобы судить нас своей мужской силой?

— Да, пожалуй, всё… — Вилиал вдруг задумался, — или почти всё. Но сейчас это не имеет никакого значения. Ваше преступление очевидно — вы выбрали в жертву невинного человека, осудив его лишь по половой принадлежности, этого обвинения вполне достаточно. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью с особой жестокостью, издевательством и мучениями для потерпевшего, совершённое группой лиц по предварительному сговору — вы понимаете, что выйдете из тюрьмы уже дряхлыми старухами, обделёнными жизнью, свободой и счастьем? В общем так. Вы делаете то, что я вам скажу, а я в свою очередь гарантирую вам своё молчание и вашу свободу. После того, как вы выполните моё поручение, естественно. А мужчину в запертой комнате я беру на себя, вам лучше о нём забыть. Ну что, согласны?