Я поднялась на чердак и, пока по лестнице лезла, все время ощущала кольцо этой бедной Лилиас Драммонд. Том сначала принял у меня арфу, словно дитя малое, и только потом попридержал лестницу, чтобы мне способней слезать было.

Он осторожно развернул свое сокровище, зажмурился и чуть-чуть подержал арфу на коленях, потом поднял руки и заиграл.

Звук был ужасный: слабые, провисшие струны завыли не в лад. Томас вскочил, как ошпаренный.

— Она расстроилась! — в ярости крикнул он. — Проклятая деревяшка никуда не годится!

— Что ж, у тебя и ключа для настройки при себе нет? — раздумчиво спросил Гэвин. Глаза у арфиста вспыхнули.

— Конечно, нет! Сколько лет он мне вовсе не нужен был!

У меня аж сердце заболело, когда он начал проклинать арфу, которую раньше так любил.

Он поднял инструмент над головой, словно в арфе была причина всех его бед. Я протянула руку, удерживая его.

Внезапно Томас повернулся и посмотрел в окно на далекие холмы.

— Только не сейчас, — с болью заговорил он. — Зачем же сейчас? — Мы сидели, как ледяные. — Вам, поди, нравится, — заговорил он снова, и в голосе еще звучала ярость. — Или вы ничего не слышите?

— Слышим? Нет, ничего.

— Трубы! Эльфийские трубы! Всадники гонят какую-то добычу. — Он наклонил голову, словно прислушиваясь. — Может, чью-то бедную душу травят.

— Том, милый, — сказала я, поднимаясь, чтобы откинуть с его с лица непослушные волосы, — это же морок. Дай-ка мне арфу и посиди спокойно.

Он только головой качает.

— Тут вы ничем не поможете.

— Запру двери, — с угрюмым видом говорит Гэвин. — Во второй раз они тебя не получат.

— Вы не понимаете… оно все еще со мной, Я ушел, но все такое чужое… О Мэг, — он вдруг взял мое лицо в ладони, но, по-моему, даже не видел меня, Мэг, у меня были фонтан и сад, полный цветов… И такие одежды, и лошади, и драгоценности, и огни, каких вы отродясь не видывали…

— Все прошло, — я своими руками прижала его ладони, — все уже прошло. Оставайся с нами.

— Мэг, — он взглянул на нас почти с мольбой, — Гэвин, вы и правда хотите, чтобы я пожил у вас?

Гэвин глядит на меня, а у меня в глазах слезы, вот-вот разревусь, как девчонка.