— А если он опять прилетит?
— Послушай, зло кажется очень сильным. Оно и на самом деле сильное. Но есть что-то сильнее него. И если глядеть ему прямо в глаза и не отчаиваться, то зло отступит, как было сейчас.
— Том, откуда ты это знаешь? Откуда у тебя сила? Ты ведь кажешься таким же маленьким и слабым, как я. Я к тебе бросилась, чтобы не быть одной. А ты, ты… Скажи мне, Том.
— Я не только Том.
— А кто же ты?
— Никто.
— Что??
Он ничего не ответил, но стал напряженно вслушиваться в пространство. Орган замолк. Он чувствовал, что если дослушать орган до конца, то можно узнать что-то самое нужное. Но орган замолк. Это был голос моей души и… молчанье. Мне было велено не называть свою душу по имени. Но назвали моё имя и я откликнулся. Мне было сказано «не очнись!», а я очнулся. Душу можно слышать только когда ты зачарован. Но чары были разрушены. И вот — молчанье. Но. что это? Как будто звенящая капля упала. И еще одна и. еще. Какая удивительная мелодия из звенящих капель. Звуки идут в самую душу или они идут из души?
Так это Ты! Эго снова Ты. Все изменилось — звук, облик, цвет, но это Ты!..
И снова завороженный он идет на звук. Вот появляются запахи. Запах соснового леса, от которого кружится голова, хочется лечь, зарыться в хвою и заснуть. Но он идет, идет дальше. Сосновый запах смешивается с запахом моря. Звенящие капли сливаются в волшебную мелодию виолончели. И вот перед ним огромный раскрывшийся простор рассветного моря. И
Вот он перед ним — этот волшебный замок, совершенно прозрачный. Точно он сделан из хрусталя. И сквозь него просвечивает огромное чистейшее Зеркало. И в этом волшебном зеркале он видит самого себя. Себя? Да, это были его черты. Но вот они задрожали, расплылись.
Он ощутил только безмерный простор, переполняющий его счастьем. И вдруг прозвенели или прошуршали слова:
Он видел только этот переливающийся, растущий на глазах Простор. Его, Тома, и не было, но в то же время он в первый раз в жизни почувствовал, что он не только
Но сейчас это говорила сама душа. И не верить ей было невозможно.
«Никто, который явственней, чем кто-то» — вспомнил он и вздрогнул. Он ясно ощущал присутствие вечного непреходящего, обнимающего всё. Это Ты — прошептал он. Это Ты, а я — никто. Никто отдельный, никто — сам. Я никто, и я слит с Тобой.
Великий покой охватил его, окружил. Проник в каждую клеточку тела. Покой, который ничем не возмутить. Ничем не нарушить.
Даже опасностью, которая грозит его Любимой?
И тут он увидел Ее, свою старую Девочку. Она была рядом с замком. Седая Девочка, невиданной красоты и со скрипкой в руках.
Это моя душа — сказала Она. Она гораздо больше меня и знает гораздо больше, чем я. Я только научилась Ей совершенно верить и ничего не делать без Ее согласия.
— Ты счастлив, Том? — как-то неожиданно спросила Она.