Лайла удивилась, когда Келл заговорил на этом же языке, пытаясь успокоить купца. Затем она снова уловила слово «гаст» в речи торговца и в возмущении кинулась к нему, но Келл схватил ее и притянул к себе.

– Хватит, – сердито прорычал он ей на ухо.

– Солас, – примиряюще сказал Келл купцу. – Она чужестранка. Невоспитанная, но безвредная.

Лайла злобно взглянула на него.

– Анеш, мас варес, – купец поклонился еще ниже. – Такая безвредная, что даже воровать…

Опустивший голову торговец не видел, что Келл бросил быстрый взгляд через плечо на стражника, который, пробираясь сквозь толпу, шагал к ним.

– Я куплю все, что она пыталась взять, – торопливо сказал Келл и засунул руку в карман камзола, не обращая внимания на то, что он был по-прежнему на Лайле.

Купец выпрямился и яростно замотал головой:

– Ан. Ан. Я не можешь брать от вас деньги!

Стражник приближался, и Келлу явно не хотелось с ним иметь дело. Поэтому он достал монету и со стуком положил на стол.

– За беспокойство. – Он кивнул купцу и дернул Лайлу за руку. – Вас ир.

Не дожидаясь ответа, Келл потащил Лайлу прочь – подальше от палатки и надвигающегося стражника.

– Невоспитанная?! – проворчала Лайла, на ходу снимая камзол.

Келл взял у Лайлы камзол, набросил его и поднял воротник.

– Пять минут! Всего пять минут не можешь потерпеть и ничего не стащить! Уже и камень, наверно, продала?

Лайла сердито фыркнула.

– Не могу поверить, – со злостью сказала она, когда Келл вывел ее из толчеи и повел по узкой улочке прочь от реки. – Не «Как я рад, что с тобой все в порядке, Лайла!», не «Слава богу, тебя не разорвало на тысячу вороватых кусочков, Лайла!».

Келл отпустил ее плечо.

– Не верится, что получилось.

– Вид у тебя не радостный, – пробурчала девушка.