– Быть любимым легко. А я хочу, чтобы меня уважали, и я думал… – прошептал Ри едва слышно и, не закончив, оборвал сам себя. – В общем, я взял кулон. А почему, уже неважно. – Из уголков глаз у него скатились слезы и запутались в черных кудрях. – Я мог погубить все на свете. Мог лишиться короны еще до того, как ее надел. Мог обречь свой город на войну, хаос и гибель.

– Ну и сыновья у наших родителей, – негромко проговорил Келл. – Вместе мы могли бы уничтожить весь мир.

Ри не то усмехнулся, не то всхлипнул:

– Они когда-нибудь нас простят?

Келл натянуто улыбнулся:

– Я уже не в наручниках. Прогресс налицо.

С Келла сняли все обвинения. Король и королева велели стражам всем сообщать об этом, и вдобавок новость красовалась некоторое время на всех магических досках. Но люди все равно на него косились. И в их взглядах Келл теперь читал не только почтение, но настороженность и страх. Возможно, когда Ри поправится и сможет говорить с народом напрямую, люди поверят, что Келл вовсе не негодяй, что не по его вине случился весь этот ужас. Впрочем, Келл сомневался, что они когда-нибудь будут относиться к нему так же, как прежде.

– Да, хотел тебе сказать, – проговорил Ри. – Приходил Тирен. Он принес…

Внезапно раздался стук в дверь. Ни Ри, ни Келл не успели ответить, как в комнату ворвалась Лайла. Она была в том же черном камзоле (правда, с заплатами, которые закрывали дыры, оставленные пулями, клинками и камнями). Но зато она помылась и скрепила золотой заколкой волосы, чтобы они не падали на глаза. Лайла по-прежнему слегка напоминала взъерошенную птичку, но выглядела уже более чистой, сытой и отдохнувшей.

– Не нравится мне, как эти стражники на меня пялятся, – пробурчала она и поймала на себе золотистый взгляд принца. – Простите, – сварливо добавила она, – не хотела вам мешать.

– Неужели? – насмешливо спросил Келл. – Зачем же тогда…

Но Ри остановил его жестом.

– Вы уж точно не помешаете, – сказал он, приподнимаясь в кровати. – Но, к сожалению, вы застали меня далеко не в лучшей форме.

– Да мы уже виделись, и тогда вы выглядели еще хуже.

Ри рассмеялся:

– Прошу прощения за все, что натворил. Я не соображал, что делаю.

– Прошу прощения за то, что прострелила вам ногу, – легко отозвалась Лайла. – Я прекрасно соображала, что делаю.

Ри расплылся в своей лучезарной улыбке.

– Мне она нравится, – сказал он Келлу. – Не одолжишь?

– Даже не думайте! – тут же вскинулась Лайла. – Иначе ваше высочество недосчитается пары пальцев.