Никто не ответил. В комнате оставались только трое полицейских: Кромвель, Литтлджон и Наизбитт. Они не знали, чем это кончится. Литтлджон стоял, засунув руки в карманы, с трубкой во рту.

— Мы отвезем вас домой в полицейской машине.

Она взглянула на него с ужасом на лице.

— Вы знали, что Райдер убил вашего мужа?

— Нет. Я думала, это отец. Он сказал, что убьет его.

— И вы сразу поверили?

— Райдер сказал, что это отец…

— И, зная Райдера, вы поверили ему, а не отцу?

— Я… я…

— Идемте.

Майору Скотт-Харрису потребовалось много времени на выздоровление, но свое слово он сдержал. Он был образцовым пациентом и было вполне вероятно, что с небольшим уходом он доживет до восьмидесяти. Через полгода майор предстал перед судом по обвинению в непредумышленном убийстве. Он сидел в инвалидном кресле, не прикасался к алкоголю с тех пор, как попал в больницу, и произвел хорошее впечатление на жюри: бедный, покинутый старик. В результате, майор Скотт-Харрис был оправдан.

Эльвира тяжело перенесла последующие события. Против нее было то, что она знала об убийстве мужа. Но она до конца утверждала, что ничего не знала ни о перемещениях тела, ни о смерти Райдера. От обвинения ее спасло заявление о психическом расстройстве, вызванном смертью мужа.

Во время долгого ожидания суда три дочери Тисдейла покинули дом. Айрин вышла замуж за букмекера, Барбара — за врача и переехала жить в Эдинбург. А Кристина сбежала в Канаду с уже женатым дантистом. Эльвира, несмотря на ее мольбы, осталась одна в магазине. Когда ее отец вернулся в Рангун, она последовала за ним, чтобы вести хозяйство, как майор и предсказывал. Скотт-Харрис сказал, когда она приехала, что публичный суд и раскрытие семейных секретов были его страховкой. Эльвира не осмеливается ускорить его конец, поскольку полиция присматривает за ней. Теперь майору хорошо живется — уход за ним отличный.

Литтлджон часто задается вопросом, как долго троице сестер придется ждать своего наследства. Эльвира, Фиби и Хлоя.