«А пока я еще не решил, что именно ты сможешь понять и что в итоге не заведет тебя в могилу. К вечеру как раз закончу…» — неожиданно ответил дневник, смутив своего ученика.

Вообще, Никита предпочел бы знать обо всех вариантах, чтобы самому принимать решения, что ему рано, а что нет. Но, с другой стороны, он не мог не признать и тот факт, что дневник заботится о нем. Пусть своими немного дедовскими методами, но ведь заботится.

В итоге парень решил ни на кого не обижаться, а для начала дождаться вечера и обещанного сообщения. А пока он продолжал бег к дому мастера Свинса и размышлял над словами древней книги. Его бросок молота стал действительно похож на тот, что показал в переулке Ши-Гун, сбив в сторону ракетницы Мышей и пробив их щиты.

«Я, конечно, тоже уже добавлял Красное пламя на молот, — продолжал размышлять Никита, — но такого эффекта мне точно раньше не удавалось добиться. С одной стороны, это уже прогресс, но с другой — я просто не верю, что нельзя сделать больше. Надо только понять как…»

И тут, будто в качестве подсказки, где искать ответ на этот обращенный в никуда вопрос, в окне дома мастера-кротолюда показалась фигура орка.

«Точно, Ши-Гун ведь тоже обещал здесь быть и что-то мне показать», — на губах Никиты, довольного тем, что его, несмотря на опоздание, все-таки дождались, появилась улыбка.

Он постучал в дверь, и та в мгновение ока отлетела в сторону, а парень с удивлением увидел прямо перед собой яростно сопящего Нульфа.

— А ты что здесь делаешь? — Никита с сомнением посмотрел на великана.

— Доставлял твое послание, — Нульф напомнил о своем задании. — Пришел, рассказал этим двоим, что ты задержишься, а они, представляешь, собрались по своим делам…

Тут Никита уже начал догадываться о том, что было дальше, и бросил быстрый взгляд на сидящих за кухонным столом Свинса и Ши-Гуна. Он уже представил, что мог устроить слишком усердный великан, заставляя мастера и орка его дожидаться, но, как ни странно, те выглядели даже довольными.

— И что случилось? — теперь Никита уже не знал, что и думать.

— Они сказали, что готовы задержаться на то время, пока я буду держать кота на руках, — в этот момент Никита заметил маленький черный комочек меха, уютно устроившийся на сгибе локтя Нульфа и сопящий ему прямо в подмышку. — А все же знают, что у нашего рода естественная боязнь перед кошачьими…

Похоже, черный кот на самом деле пробуждал в великане какой-то древний инстинктивный страх, потому что он совсем не обращал внимание на милое мурлыканье — наоборот, тело Нульфа била легкая дрожь. Однако несмотря на нее и, возможно, какие-то еще неприятные последствия, он простоял с котом, дожидаясь своего хозяина и партнера, все то время, что Никита провел у Мастерсов.

«А если бы я задержался или вообще решил, что уже поздно, и не пришел?» — парень невольно представил, что история могла бы закончиться совсем не так весело, как это выглядело сейчас.

— Давай я его возьму, — Никита протянул руки и освободил Нульфа из пушистого плена, после чего тот не выдержал и просто рухнул на один из крохотных стульев мастера Свинса. К счастью, тот оказался достаточно крепким, чтобы выдержать и такой вес. Правда, жалобно заскрипел, но и все…

— Пойду напьюсь после такого, — тяжело выдохнул Нульф, бросая суровые взгляды на уже чуть ли не в открытую хихикающих Ши-Гуна и Свинса.

— Можешь это сделать за мой счет, — предложил Никита в качестве награды за все вынесенные великаном страдания, но быстро добавил и еще один вариант. — Впрочем, если тебе интересно, я могу предложить тебе как партнёру остаться тут и посмотреть за нашими экспериментами.

На самом деле парню не очень нравилось, что великан любит выпивать, и он решил попробовать с этим побороться, предложив кое-что равноценное взамен. Знания, статус равного, ну и, как ему хотелось верить, любопытные впечатления.

— Я согласен остаться, — быстро сказал великан. Как он уже успел не раз заметить, все связанное с этим человеком чаще оказывалось гораздо интереснее даже самых масштабных из его пьянок.

— А у хозяина спросить не хотите, кому можно оставаться, а кому нет? — Свинс прекратил хихикать и заговорил, добавив грозных ноток в свой голос.